Зай по имени Шерлок

«Деньги ты приходить клянчить», — зло подумал я, расправляясь с куском рыбы. Этот хитрый хорек явно разболтал зайцу при встрече, что Шерлок Зай щедро платит за пустую болтовню. Или сам поспешил сообщить зайцу о возможности заработка из желания поиметь лишнюю монетку за наводку. Вернее всего, именно второе.

Я перехватил веселый взгляд Шерлока Зая, и понял, мой друг думает о том же. Ван, оторвавшись от еды, посмотрел на нас и нахмурился.

— Нет-нет, вы не так моя понимать, совсем не так, — запротестовал он. Похоже, прозорливости ему было не занимать. — Моя не интересовать деньги. Я хотеть мстить этот больсой ворон. Осень нехоросый ворон, осень, — старый заяц покачал головой и опять уткнулся мордой в салат, сноровисто работая лапой.

— Мы вас внимательно слушаем, уважаемый Ван, — произнес Шерлок Зай, когда пауза слишком затянулась.

— Да, да, — опомнился гость, вскидывая ушастую голову. — Моя просить просения. Моя не есть два дня.

— Вы ешьте и рассказывайте.

— Хоросё! Оцень хоросё! Спасиб… — но он не стал есть, отодвинув от себя тарелку. Непонятно, обиделся или решил сначала покончить с делом. — Васа спрасивать, моя отвецять.

— Ну что ж. — Шерлок Зай тоже оторвался от еды, подпер лапой подбородок и задумчиво посмотрел на Вана; тот — как-то наивно и преданно — на сыщика. — Расскажите, пожалуйста, с чего все началось.

— Нацялось оцень нехоросё, оцень. Больсой ворон прилетать и садиться на ветка над мой дом. И гадить, гадить, и орать, оцень громко орать. Я просить ворон улетай, ворон смеяться и опять орать. Ворон прилетать каздый день, орать и гадить. Я уставай от его, крицять, ругаться, свырять камень, много камень, но ворон не улетай. Я заловаться полиция, их смеяться над моя, оцень смеяться. Нехоросё, — покачал головой Ван и смахнул когтем навернувшуюся слезу.

— Да, ничего хорошего, — вынужден был согласиться с ним Шерлок Зай.

— Потом приходить полиция и забирать моя. Совсем забирать. Находить мой дом какой-то сыр. Но я не есть сыр! Совсем не есть! Зацем мне цюзой сыр? Я есть цестный заясь. Я не красть, никогда не красть! А они говорить: старый Ван — вор! И сазать моя тюрьма!

— Успокойтесь, господин Заись. Мы понимаем ваше негодование.

— Когда моя выходить из тюрьма, мой дом зить другой. Совсем другой. Я его выгоняй, а он не уходить. Смеяться над старый заясь. Оцень нехоросё! — продолжал Ван, распаляясь все больше.

— Мы понимаем ваши чувства, господин Заись. Вы успокойтесь и ешьте салат, прошу вас.

— Спасиб, — плаксиво шмыгнул носом Ван Заись. — Хоросё! — но есть не стал.

— Так вы говорите, в вашей норе поселился другой. Это был енот?

— Енот, осень плохой енот, осень. Его прогонять моя, ругаться, махать толстый палка. Нехоросё. Дом преврасять в сарай, больсой помойка. Таскать какой-то клетка, во-от такой, — показал Ван, широко расставив лапы в стороны. — Зацем цестный зверь клетка, а? Нехоросё.

— Клетка? — насторожился Шерлок Зай. — Вы сказали: клетка?

Мы переглянулись с ним.

— Да-да, больсо-ой клетка. Ставить его в угол. — Ван протянул лапу к тарелке, схватил пригоршню капусты и торопливо запихал ее в рот.

— Скажите, уважаемый Ван, а не заметили ли вы, у этого енота все пальцы на лапе или каких-то не хватает?

— Да, да, — жуя, подтвердил тот. — Не хватать. Один палесь не хватать. Во! — выставил он средний коготь на правой лапе. — Нет-нет, во! — подумав, сменил он лапу. — Тоцьно! Вы знать этот енот?

— Нет, мы его не знаем, но, думаю, скоро с ним придется познакомиться, — нахмурил лоб Шерлок Зай. — Расскажите нам о вороне, если вас не затруднит.

— Плохой ворон, оцень плохой! — покивал Ван Заись и засунул в рот еще немного капусты, захрустев ей.

— Не заметили ли вы, эта ворона прилетала с корзинкой или без?

— Корзинка? — задумался Ван Заись, перестав жевать и уставившись в потолок. — Был корзинка, моя помнить. Ворон прилетай, ставить корзинка на ветка и есть сыр. Доставать сыр и есть, а потом гадить, гадить и орать! Нехоросё!

— А она случайно не роняла сыр на землю?

— Зацем ронял? Совсем не ронял. Ворон есть и гадить, а потом улетай! — махнул Ван Заись лапой, между делом прикончив салат, и виновато посмотрел на нас.

— Может быть, вы еще хотите капусты? Так я быстро приготовлю, — мне почему-то стало жалко старого голодного зайца с осунувшейся мордой.

— Нет-нет, — запротестовал тот, отодвигая от себя тарелку еще дальше. — Моя хватит. Спасиб! Больсой спасиб! Я помогать, а не есть.

— Что ж, уважаемый Ван, — Шерлок Зай поднялся из-за стола, и гость тут же встал следом, — должен сказать, вы действительно нам очень помогли.

— Правда? — глаза Вана Заися радостно заблестели. — Моя рада. Оцень!

— Сколько мы вам должны? — Шерлок Зай потянулся за кошельком, но Ван вдруг вытаращил глаза и замахал лапами, отступая к двери.

— Нет, нет. Не надо деньги. Моя просто помогать. Деньги не брать совсем!

— Ну что вы, возьмите, — продолжал настаивать Шерлок Зай, протягивая Вану пять монет.

Тот некоторое время колебался, стоя у входной двери и не решаясь принять деньги, потом поклонился и потянулся к дверной ручке.