Зай по имени Шерлок

— Ну что ж, это не секрет, — неловко пожал здоровым плечом Шерлок Зай, едва заметно поморщившись. — Все началось с того, что у меня объявилась мадам Карконта. Честно признаться, она произвела на меня довольно неприятное впечатление. И вообще, мне показалось, она сильно переигрывала. Слишком уж ее рассказ выглядел неправдоподобным — образ простушки не от мира сего совсем ей не шел.

— Полностью согласен с вами, — поддакнул я моему другу. — Мало того, она и вела себя по-хамски, подчеркивая свое превосходство.

— Вы совершенно правы, дорогой Уотерсон, — согласился со мной Шерлок Зай. — И по этой причине у меня возникло подозрение, что здесь не все чисто. Рассеять его можно было, лишь лично посетив барсука, живущего в норе под елью, которую облюбовала ворона для своих пикников. С первых же слов хозяина норы я проникся доверием к этому простому и бесхитростному зверю, убедившись, что мадам Карконта, мягко говоря, не совсем правдива. И тогда у меня возникло желание разузнать о ней поподробнее. По этой причине я и обратился к вам, дорогой Листрейд.

— Польщен, — склонил голову инспектор. — Надеюсь, я вам помог тогда?

— О, и еще как! Во-первых, как оказалось, это далеко не первый конфликт с участием мадам Карконты, причем совершается все по одному и тому же сценарию: ворона прилетает и начинает методично выводить из себя жильца норы. Полагаю, это делалось для того, чтобы иметь возможность обвинить при необходимости свою жертву в жестокости по отношению к ней самой, если дело дойдет до разбирательства, а также объяснить, зачем у несчастной вороны красть сыр — сильно смахивает на месть, не правда ли?

— Очень похоже, — согласился с Шерлоком Заем инспектор. — Мы так и считали, если честно. Хотя меня и грыз червь сомнения.

— Это хороший червь и крайне полезный, ибо в сомнениях рождается истина, — как бы между прочим заметил ему Шерлок Зай. — Так вот, узнав про трех пострадавших от вороны зверей, я задумался: а не слишком ли все это постановочно? Сами посудите: зверя доводят до белого каление, после чего у него вдруг находят кусок чужого сыра, сажают за воровство, а его нору «прихватизирует» енот. За исключением белки, разумеется — там в дупло заселился филин.

Шерлок Зай некоторое время пыхтел трубкой, словно собираясь с мыслями, а потом вновь продолжил.

— В разговоре с Хорео меня сразу смутила одна странность, а именно — гадливость вороны. У меня возникло ощущение дежа вю, будто я где-то уже слышал о чем-то подобном, а потом мне вспомнилось, как вы упомянули о Залесье. И тогда меня осенило! Черная Дама была родом из Залесья и метила места своих преступлений именно таким образом, за одним исключением — в последнее время ей стало жаль собственных перьев, и это понятно, учитывая ее почтенный возраст, но далеко не почтенное поведение. Видимо, эта привычка в ней неискоренима.

— Теперь, я уверен, ей уж точно будет не до того, — усмехнулся Листрейд.

— Согласен, хотя и не уверен на все сто. Вот тогда я и задумался над вопросом: а зачем ей все это нужно? Прилетать к норе, «доставать» своим карканьем зверя и, простите, гадить ему на голову, а потом еще и подбрасывать меченый сыр. Ответ лежал на поверхности: ворона таким образом освобождала для кого-то жилье. Но для кого? Путем логических умозаключений я пришел к выводу, что еноты, филин и ворона как-то связаны. Но ворона в лесу появилась гораздо раньше! Она живет здесь уже более десяти лет и никогда до этого себе ничего подобного не позволяла. Отсюда напрашивается закономерный вывод: что-то или кто-то заставляет ее совершать эти поступки, то есть, она попала в зависимость от кого-то — очень влиятельного или знающего о ее прошлом достаточно, чтобы вертеть Карконтой.

— Компромат! — воскликнул Листрейд облизнувшись.

— Вы совершенно правы, инспектор. Выходило, мадам Карконта и Черная Дама — это одна и та же морда, и кто-то эту Даму надежно подцепил на крючок. А кто это может сделать, кроме тех, кто ее хорошо знал в прошлом? Еноты по возрасту никак не подходили, а вот филин — так тот в самый раз. Эти птицы тоже живут достаточно долго, и он еще в юности мог что-то прознать о Карконте или специально разнюхать, а попав в Среднелесье и случайно наткнувшись на знакомые глаза и клюв, вполне мог решить воспользоваться своим знанием. И не только мог, но и воспользовался. Косвенно мою догадку также подтверждали сведения о енотах, которые вам удалось раздобыть. Вы сказали, что те ловили живых мышей и брали плату сыром, а также воровали насекомых и лягушек со склада. Теперь мне стало абсолютно понятным, на кого они работают: филину — мыши и сушеные лакомства, а вороне — ее любимый сыр. Как бы ворона ни висела на крючке, а платить ей все равно нужно.