Зай по имени Шерлок

— Разве это так важно? Главное, он безупречно исполнял свою роль. И когда мы с вами объявились в берлоге и устроили в ней возню, волк уже был в курсе и сделал все, что ему и полагалось сделать. Ловушку себе мы приготовили сами, а волку оставалось лишь дернуть за ниточку — в прямом и переносном смысле. Я догадался об этом слишком поздно.

У меня сразу вызвали подозрение несколько странностей: во-первых, камень покоился уже на подставке на самом верху наклонного пола — полиции, вроде как катить его туда и подпирать совершенно без надобности; во-вторых, веревка — ее бы полиция заметила наверняка и прибрала к лапам, из чего можно сделать вывод, что она появились в берлоге лишь в нужный момент; в-третьих, столь примитивный подлог костей никак не мог не вскрыться, и еще вывороченный из стены рогами камень — глупее ничего не придумаешь. Все это казалось мне довольно наивным и потому вызывало естественные сомнения, но мне, как зверю любознательному непременно хотелось поставить опыт, и в этом тоже имелся тонкий расчет. Ему требовалось убрать нас тихо, чтобы все походило на несчастный случай от неуемного любопытства — неудачный эксперимент, в данном случае.

— Почему же он просто не мог, простите, пристрелить вас из того же лука? — мне было совершенно неясно, к чему такие сложности и все эти мудреные заморочки с камнями, веревками и распределением ролей.

— Это же совсем просто, мой друг. В этом случае полиция кинулась бы искать убийцу, а так — сам виноват: сунул нос, куда не следует, и сделал то, чего не следовало делать.

— Неужели он и вправду настолько умен? — не поверил я. Все рассказанное Шерлоком Заем никак не укладывалось в моей голове: какой-то злобный енот — и вдруг гений…

— О! И еще как. Ему почти удалось провести меня. Впрочем, чего уж, ему действительно это удалось. Я попался как мальчишка. Да и вас за собой потянул в эту трясину, — расстроился Шерлок Зай, уставившись на сложенные шалашиком дрова в камине.

— Но ведь все обошлось! — попытался я приободрить его. — Так что не стоит и переживать об этом.

— Вы не правы. Мне со своей любознательностью впредь следует быть более осторожным… Но я продолжу, с вашего позволения. Итак, первым сбоем в плане Проционе оказалось наше чудесное освобождение; вторым слабым звеном стал волк.

— А как же тогда белка?

— Белка должна была отвлекать любопытных. Им мог оказаться любой случайный или намеренный свидетель встречи волка с козлом. Она оказалась третьим слабым звеном в безупречном плане. Для профессионала она слишком беспечна и неосмотрительна — так наивно выдать место своего жительства может исключительно любитель. Случайный зверь, к которому и претензий-то никаких быть ни у кого не могло. Отсюда и промах с запиской и стрелой. Проционе никак не рассчитывал, что мы выйдем на белку, иначе нашел бы способ избавиться от ненужного свидетеля. Та же участь по завершении дела грозила и волку, о чем тот явно не подозревает до сих пор. Мы фактически спасли его от неминуемой гибели.

— Но позвольте! Помнится, он говорил, будто его запугали. И поставщика глухарей он вроде как даже не видел.

— И вы в это верите, мой друг? — усмехнулся Шерлок Зай, выпуская из пасти облачко дыма. — Хотя, возможно, все именно так и было, но я почти на все сто уверен, волк видел посыльного и даже общался с ним. И записки никакой могло вовсе не быть, а снабжение едой — оговоренная заранее плата за несложную работу. Эта версия мне кажется более вероятной.

— Логически все верно, но как это проверить?

— А зачем, дорогой Уотерсон? Знаете, у меня постепенно пропадает желание интересоваться тем, что не имеет особого значения. Но мы немного отвлеклись. Вернемся же к тому моменту, когда вы отсутствовали, выслеживая белку. Я выскочил из-за дерева навстречу волку, успев заметить мелькнувший за орешником силуэт. Мне хотелось броситься за убегавшим в погоню, но волк, как бы невзначай, преградил мне дорогу. Это мне показалось странным, и волк понял это. Он взялся выкручиваться, обвиняя меня в срыве поставки ему продовольствия. Я не спорил с ним. Я ждал, когда же закончится этот спектакль для одного зрителя. А препираться со мной ему надоело едва шум стих за его спиной — посыльному удалось улизнуть. Тогда волк продолжил свои обвинения: и посыльный ушел, и его ужин сгинул, — но по его морде хорошо было заметно, что он только и ждет, как бы зайти за куст и забрать свою еду. Мне пришлось ему подыграть. Таким образом, мне удалось завладеть птицей для детального осмотра ее ран. Волк пребывал в замешательстве, пытаясь решить головоломную задачу как ему поступить. Ведь, по сути, его миссия оказалась полностью проваленной. Не согласись он сотрудничать с нами — это могло вызвать у меня ненужные подозрения; согласись — неизвестно какая реакция последует со стороны его подельников. Сделать выбор здесь действительно крайне сложно.

— Так он по этой причине не хотел вам позволить осмотреть глухаря?