Закат христианства и торжество Христа

Кстати, я считаю такой подход ученых продолжением тоталитаризма: наука — такой же институт общества, как и религия, и ее «огосударствление» не дает права определять, чему жить, а чему не существовать[247].

Нынешнее российское «воцерковление» — лишь очередной виток социального лицемерия клира и паствы, хуже того — йехуистский образец новой пропагандистско-тоталитарной акции, столь напоминающей недавнюю «генеральную линию партии». Типичный пример тому — позорный фильм Тихона (Шевкунова) «Гибель империи. Византийский урок», в котором гибель совести конкурирует лишь с уроком ксенофобии и сервильностью рабства. Темные водовороты русской «духовности» веками засасывали русскую интеллигенцию в омуты ксенофобии и антисемитизма. Черное в России издавна выдавалось за белое, изо всех нор лезли чудовища подсознания, достойные «Капричосов» Гойи… Свидетельствует публицист Владимир Можегов:

Костями тысяч и тысяч жертв религиозного возрождения усеяны наши духовные дороги. И сегодня «синдром неофита», который начал поражать уже не только нашу культурную элиту, но и высшую бюрократию, кажется мне самым угрожающим явлением, гораздо более опасным, чем пресловутый «православный фашизм». Бюрократ не станет заигрывать с черносотенным (розлива К. Душенова) фашизмом, который слишком легко заклеймить. Последний — удел маргиналов или тонких творческих натур. Зато немалой популярностью в наших силовых ведомствах пользуются, говорят, «Русская доктрина», «Русский проект» и другие экзотические проекты тоталитарного «обустройства России».

И если плоды «духовного возрождения» девяностых — от «народного православия» с епископом Диомидом до пензенских сидельцев — уже налицо, есть смысл задуматься над тем, чего можно ожидать от сегодняшнего массового воцерковления бюрократии — этой адской смеси сервильности, жадности и неофитства, отчужденных от всякой реальности и настоенных на безоглядной воле к самооправданию и самообожествлению.

«Синдром неофита» — вещь слишком взрывоопасная, особенно когда им оказываются заражены люди, в руках которых сконцентрирована власть. Единственным же антидотом против его гремучего яда может быть трезвость. А с этим, увы, дела обстоят у нас еще более плачевно. И вот, пожалуйста, доказательство: если тревожно воцерковляющемуся Михаилу Леонтьеву нынешний государственный строй представляется либеральной демократией, то в сознании наших либералов тот же самый строй предстает азиатской деспотией со страшным засевшим в Кремле лубянским упырем, по сравнению с которым даже Иосиф Сталин выглядит расшалившимся школьником.

Сегодня РПЦ — самый активный критик двух «большевистско-фундаменталистских идей»: исключительно материализованной системы мироздания, якобы развиваемой Западом, и западного неприятия России как родовой травмы западного мышления. Если это не обычное человеческое зашоривание, в равной мере присущее сирым и высоколобым, то для высоколобых — грубая ложь, ибо только слепые и глухие могут не знать высочайшего уровня западной духовной культуры и дружеской руки, множество раз протягиваемой Западом России. Для меня это наглядное свидетельство ксенофобии, изоляционизма и фундаментализма, на добрую сотню лет переживших аналогичные западные образцы.