Заклятие древних маори. Последний занавес

– Да просто именно в тот вечер кто-то разыграл сэра Генри, и подозрение пало на малышку Пэнти. Слишком долгая история, чтобы утомлять вас подробностями, и к тому же мне хотелось бы знать, а вообще-то это могла быть она? Я имею в виду чисто физически. Потому что по характеру-то явно могла.

– Когда это было?

– Во время ужина. Ей пришлось бы зайти в гостиную.

– Исключено. Я пришел в семь тридцать… Минуту. – Доктор пошарил в картотеке и извлек еще одну папку. – Вот! Я проверял дозировку и отметил время приема лекарств. Пэнти приняла свою дозу в восемь и пошла спать. Все то время, что дети пили лекарство, я просидел в комнатке перед их дортуаром и разговаривал с мисс Эйбл. Я оставил ей расписание своих визитов на ближайшие двадцать четыре часа, на тот случай если вдруг срочно понадоблюсь. Я ушел после девяти, и, пока я был там, эта чертовка точно никуда не выходила. Я заглядывал. Она спала, пульс у нее был ровный и вообще самочувствие нормальное.

– Ну, с Пэнти теперь все ясно, – пробормотал Аллейн.

– А что, она имеет какое-то отношение к этому делу?

– Не уверен. Дикая какая-то история. Если у вас есть время и желание, могу рассказать.

– У меня, – доктор Уизерс бросил взгляд на часы, – двадцать три минуты. Через полчаса встреча с пациентом, а перед тем, как уйти, хотелось бы узнать результаты скачек.

– Мне нужно не более десяти минут.

– В таком случае начинайте. Было бы интересно выслушать любую, сколь угодно фантастическую историю, которая связывала бы шутку, разыгранную в понедельник, девятнадцатого, со смертью сэра Генри Анкреда от приступа гастроэнтерита в субботу, двадцать четвертого, сразу после полуночи.

Для начала Аллейн выстроил в цепочку все розыгрыши. Доктор Уизерс сопровождал рассказ недоверчивыми восклицаниями и недовольным ворчанием. Когда Аллейн дошел до эпизода с летающей коровой, его прервали:

– Этот ребенок, Пэнти, я имею в виду, – сказал Уизерс, – способен на любое безобразие, но, как я уже сказал, она не может иметь ничего общего ни с надувающимся мочевым пузырем, ни с летающей коровой на рисунке миссис… – Он осекся. – А эта дама?..

– Представьте себе, моя жена, – закончил Аллейн, – но оставим это.

– О Боже! Нестандартная ситуация, а?

– Нестандартная и, учитывая обстоятельства, весьма неприятная. Итак, вы сказали?..

– Что девочка в ту ночь была слишком не в себе и не могла встать с постели. К тому же вы ведь сами говорили, что мисс Эйбл (весьма разумная особа) подтверждает это.

– Верно.

– Вот видите. За всеми идиотскими фокусами может стоять кто-нибудь другой, например этот осел Седрик. Но все равно я не вижу, каким образом они могут быть связаны со смертью сэра Генри.

– Вы еще не слышали, – возразил Аллейн, – про то, что книга о бальзамировании очутилась в блюде с сыром.

Доктор Уизерс приоткрыл рот, но промолчал, и Аллейн продолжал свое повествование:

– Видите ли, этот последний фокус вполне в духе всех предыдущих и в духе семейства Анкредов. Учитывая содержание книги, а также тот факт, что тело сэра Генри было забальзамировано…

– Ну ясно. В этой чертовой книге говорится о мышьяке, и это подтолкнуло их к кретинскому заключению…

– Подкрепленному, не следует забывать, обнаружением жестяной банки с крысиной отравой в комнате мисс Орринкурт.

– Подброшенной туда самим шутником! – вскричал доктор Уизерс. – Пари держу. Им самим!

– Такую возможность нельзя исключать, – согласился Аллейн.

– Совершенно верно, – неожиданно подал голос Фокс.

– Ну, просто не знаю, что и сказать, – проговорил доктор Уизерс. – Нет на свете медика, который бы остался спокоен, когда его подозревают в небрежности или ошибке, тем более столь грубой. Имейте в виду, я ни в малейшей степени не верю в то, что во всей этой истории есть хоть гран истины, но если вся эта компания Анкредов намерена всерьез говорить о мышьяке… стоп! А в похоронном бюро вы были?

– Пока нет. Но непременно зайдем.

– Сам я в бальзамировании ничего не понимаю, – пробурчал доктор Уизерс, – но, может, эта допотопная книга и гроша ломаного не стоит.

– На нее есть ссылка у Тейлора[64], – заметил Аллейн. – Он утверждает, что при бальзамировании используются антисептики (как правило, мышьяк), которые затрудняют обнаружение следов яда как причины смерти.

– Ну и что нам в таком случае даст эксгумация? Да ровным счетом ничего.

– Руку на отсечение не дам, – возразил Аллейн, – но мне представляется, что как раз эксгумация-то и покажет с полной определенностью, был или не был отравлен сэр Генри Анкред. Сейчас объясню.

III

Фокс с Аллейном пообедали в «Анкретон армз», заказав себе тушеного зайца и по кружке местного разливного пива. Это был небольшой симпатичный трактир, хозяйка которого, отвечая на вопрос Аллейна, сказала, что, если нужно, может устроить их на ночь.