Закон отражения

Оставалось только упасть перед ней на колени и умолять о прощении. Шениор швырнул на стол отчет магов и опрометью бросился вон из кабинета. В конце концов еще не произошло ничего страшного; как только закончится эта гроза, он начнет выводить дэйлор в предгорье. Это будет нелегко, придется задействовать все доступные порталы и всех чародеев, но если они уцелеют — в этом спасение Дэйлорона. Пусть себе тянет Император алчные руки к сокровищам, они переждут черные дни и обязательно вернутся!

Кивками отвечая на поклоны прислуги, Шениор несся по коридору к апартаментам, где поселили ведьму. Прыгая через две ступеньки, он взлетел по лестнице, свернул в галерею предков, увешанную портретами королей и королев, и, наконец, остановился перед резной дверью, возле которой дежурили два дэйлор.

— Ну как она там? — быстро спросил Шениор.

Стражи дружно поклонились.

— Все очень тихо, Ваше Величество.

— Хорошо. Продолжайте нести караул.

И, не медля, он распахнул створки.

Просторная комната для гостей была обставлена со всей подобающей роскошью: прекрасная резная мебель, пушистые ковры, тускло мерцающие золотом драпировки на стенах, пуфики и подушечки. Среди всего этого великолепия Шениор даже не сразу разглядел Миральду: ведьма сидела в уголке дивана, подобрав под себя ноги, и, как зачарованная, смотрела в окно. Шениор приказал доставить ей горячей воды и ароматных масел, чтобы она отдохнула после долгого перехода; одежду он сам выбирал из королевских сундуков. И теперь на диване сидела не грязная оборванка, а настоящая принцесса. Скорбящая принцесса.

Она оторвала взгляд от окна и перевела его на Шениора; в комнате повисло тягостное молчание. Ведьма молча разглядывала его, словно видела впервые, а потом по бледным щекам покатились слезы.

Сердце больно защемило. Как же он мог так обидеть эту благородную женщину? Шениор быстро пересек комнату и молча встал на колени.

— Миральда. Похоже, я вел себя хуже, чем кочевник. Я оскорбил самую чистую, самую честную женщину. Могу ли я надеяться на прощение?

Не в силах более выдерживать укор в теплых зеленых глазах, он опустил голову. И в следующий миг почувствовал, как ее мягкие руки обнимают его за плечи.

— Мой бедный, потерянный малыш… — ее била крупная дрожь, — единственное… о чем я действительно сожалею, так это о том, что не смогла убедить тебя сразу. Наверное… в этом есть и моя вина. Но я — видит Хаттар — хотела, чтобы твой народ жил.

— И он будет жить, — пробормотал Шениор. Она простила его! Сердце радостно забилось, но все равно в груди засела сладкая, тягучая боль.

— Шениор… — голос ведьмы упал до шепота, — мне так жаль… неужели ты ничего не чувствуешь?

— Я сделаю все, как ты скажешь, — пробормотал дэйлор, прижимаясь щекой к ее ладони, — я задействую все порталы, и мы уйдем, оставим эту землю, как это ни тяжело. Ведь черные времена не могут длиться вечно?

Она осторожно взяла его лицо в свои руки.

— Ты ничего не ощущаешь, король Дэйлорона? — Теперь надтреснутый голос звучал совсем сухо. — Время истекло. То, о чем я говорила, уже здесь. Вместе с этим дождем.

Шениор не поверил собственным ушам. Неужели это было правдой? Но тогда… Внутри все сжалось; тягучая боль в груди стала просто невыносимой.

— Миральда… Это правда?!

Она передернула плечами.

— Я никогда не лгала тебе. Небеса, мне так хотелось, чтобы дэйлор жили!! А теперь…

Осознать и принять это было просто невозможно.

— Что… с нами будет? — прошептал он, вглядываясь в ее глаза и пытаясь найти там хотя бы отблеск надежды. Но нет — темно-зеленая глубина была мрачной и безнадежной.

— Я не знаю точно, — всхлипнула ведьма, — не знаю… Это станет ясно после грозы. Но, боюсь, я не смогу вас спасти. Мне неизвестно, чем пользовался тот маг, что придумал все это.

— А если я начну выводить дэйлор прямо сейчас? — Он резко поднялся на ноги. Как бы там ни было, они еще поборются с судьбой!

— Ты что, не понимаешь? Смерть уже пролилась на эту землю. Ты должен был начать спасать свой народ до того, как это случилось.

Перед глазами все поплыло.

Женщина в траурном платье, плачущая на его коронации. Вот оно, знамение… Знамение его собственной глупости, погубившей народ!

— И что, ты хочешь сказать, что дэйлор — все дэйлор — погибнут?

Ему было нелегко произносить это, каждое слово застревало в горле.

Миральда промолчала. Только взгляд ее говорил красноречивее любых слов. И Шениор вдруг успокоился. Иной раз самое худшее известие действует отрезвляюще.

— Ты в самом деле чувствуешь в этом ливне магию? — уточнил он.

Миральда поднялась с дивана и подошла к нему.

— Все отравлено. Ты вдыхаешь отраву, но пока не ощущаешь последствий. Звучит не очень-то приятно, но это — правда.

— Сколько у нас осталось времени?

— Боюсь, что его больше нет.

Она взяла его руку в свою. Во рту вдруг стало горько, и он пошатнулся, но ведьма ловко подставила свое плечо.