Закон совести. Повесть о Николае Шелгунове

Из квартиры вышли вдвоем. У подъезда сели в полицейскую карету, вместе поехали к «предварилке» на Шпалерную. В карете сидели рядом, словно приятели, разговаривали негромко. Воспрянувший духом Сазонов сказал, что один его знакомый адвокат готов безотлагательно внести тысячу рублей, чтобы его, Сазонова, выпустили из тюрьмы на волю мод залог. Судейкин обещал посодействовать.

Он и посодействовал. Ему достаточно было поговорить об этом с Плеве. Так что главный немист, в отличие от своих прежних сподвижников, Карелина и Паули, провел за решеткой в тюрьме только два месяца, выпущен был под залог. Но два месяца все-таки его продержали в тюрьме, чтобы прочувствовал, чем грозила ему его прежняя деятельность.

В декабре Судейкин сам приходил к нему, уже освобожденному, в гости. Приходил в штатской одежде, разговаривал с ним задушевно, как с другом, советчиком, почти единомышленником. Не спрашивал, каким путем предполагал Сазонов возвести на трон своего царя и кто именно виделся претендентом. Но думалось Судейкину, что такого человека, »е робеющего в замыслах своих, полезно будет привлечь на свою сторону. Бели заручиться его преданной поддержкой, он может пригодиться не только для того, чтобы внести разброд в лагерь народовольцев. Он еще может пригодиться при восхождении его, Судейкина, на верхи власти, и пусть его сторонники будут именоваться народниками-монархистами, не все ли равно...

Пока что Судейкин исподволь выяснял, чего стоит этот человек, не болтун ли он попросту.

Однажды они засиделись заполночь у остывшего самовара. Не зная, что Судейкин выставил себе охрану и сейчас агент караулит на лестнице, Сазонов сказал:

- Ваша доверчивость меня удивляет... Вас могут убить.

- Ни под каким видом, - Судейкин усмехнулся. - Напротив - я никогда прежде не чувствовал себя так далеко от смерти. Да и зачем убивать?

- Вам не простят, - удрученно сказал Сазонов.

Он не сказал, чего именно не простят. Это было понятно без объяснений.

А 18 декабря 1883 года газеты сообщили, что подполковник Судейкин убит на какой-то петербургской квартире неизвестными людьми.

Убит он был 16-го, уже на другой день город полнился слухами. Коротенькую прокламацию от имени Исполнительного комитета «Народной воли» печатал в квартире друзей Михаил Шелгунов, Печатал на гектографе, В прокламации сообщалось о казни Судейкина, но не было ни слова о том, что организовал ее Дегаев. А о том, что Дегаев - бывший агент Судейкина, еще не знал почти никто. Бывший агент, предупрежденный теми, кто его изобличил, что, лишь казнив Судейкина, сможет он избегнуть возмездия со стороны народовольцев...

В церкви Мариинской больницы на Литейном состоялось отпевание убитого. Присутствовали на панихиде министр юстиции Набоков, министр народного просвещения Делянов, директор департамента полиции Плеве, градоначальник генерал Грессер. Церковь не могла вместить всех желающих. Мало кто заметил, что среди заполнивших церковь стоял со свечой, склонив голову, Георгий Сазонов, человек без чина и должности, но близкий Судейкину в его последние дни.

После отпевания гроб был вынесен из церкви на морозный воздух и поставлен на белую траурную колесницу. На одном из венков видна была надпись: «Исполнившему священный долг». Взвод трубачей играл похоронный марш. Колесницу сопровождали по Литейному и Невскому, до Николаевского вокзала, эскадрон жандармов и два взвода пешей полиции. Гроб внесли в вагон поезда, чтобы отправить для предания земле на родину убитого, в Орловскую губернию.

Почему-то но присутствовал на панихиде министр внутренних дел Толстой. Выть может, он не хотел появляться в многолюдстве, опасаясь покушения на свою жизнь...

В эти же дни к нему обратился с просьбой дать интервью петербургский корреспондент английской газеты «Standart». Толстой с готовностью согласился рассказать о некоторых, уже известных обстоятельствах убийства Судейкина. Корреспондент спросил еще:

- Правда ли, что они, - говоря «они», он подразумевал революционеров, - оставили письмо, в котором говорится, что ваше высокопревосходительство и генерал Грессер будут очередными жертвами?

- Нет, такого письма не было, - ответил Толстой. - Но краткую прокламацию они послали по почте мне и некоторым другим я вам ее покажу.

Он двумя пальцами достал из ящика стола конверт и протянул корреспонденту. Предупредил:

- Будьте осторожны, бумага может быть пропитана ядом, эти приятели способны на все. Мои люди предупредили меня, что я должен остерегаться.

Корреспондент обратил внимание, что адрес на конверте написан размашистым почерком, торопливой рукой В конверт был вложен листок с плохо отпечатанным на гектографе текстом: «От Исполнительного комитета партии Народной воли. Сегодня, в пятницу, агентами Исполнительного комитета казнен инспектор секретной полиции жандармский подполковник Судейкин, причем убит защищавший его сыщик»

Корреспондент вернул листок, Толстой спрятал его в ящик и сказал: