Заметки о моем поколении. Повесть, пьеса, статьи, стихи

День принес жару. Дорога вилась по песчаным болотам, полным влажных испарений, и среди зарослей тилландсии, где духота стояла, как в оранжерее. Мы остановились заправиться в Опелике. Отсюда было рукой подать до Оберна, где находился Политехнический институт Алабамы. Здесь прошли самые веселые дни Зельдиной юности, ибо Оберн традиционно считался вотчиной Монтгомери, тогда как его коллега, Университет, – вотчиной Бирмингема. Оберн! Сколько раз мой душевный покой нарушали торопливые письма с известием, что она отправляется в Оберн – на танцы, смотреть футбольный матч или просто провести денек!

Мы миновали Таскиги, а дневной жар тем временем уносило с земли, будто дым. В Таскиги мы оставили нечто за спиной. В тот момент мы не знали, что именно, и так оно было лучше. На безмятежной улице тихого городка мы обронили жизненно важную деталь Самоходной Развалюхи – от Таскиги и до конца пути мы ехали без посредства аккумулятора. Он аккуратно и незаметно выскочил из автомобиля. И после этого – если бы мы остановились хотя бы на миг и заглушили мотор, не было бы в нашем распоряжении силы, которая запустила бы его снова.

Говорили мы теперь мало. Разъезжаясь с другими машинами, мы вытягивали шеи, выглядывая знакомые лица. Зельда внезапно расплакалась, расплакалась потому, что все было таким же, как раньше, и совсем другим. Плакала она из-за собственной переменчивости и из-за переменчивости времени. А потом в картину, которая ни на миг не оставалась прежней, вплыл городок, притаившийся под сенью своих деревьев, – так он прятался от жары.

В тот же миг на глаза мне попалась самая, наверное, нелепая из всех виденных мною вывесок. Это была колоссальная, выцветшая, облупившаяся штуковина, которая свисала, держась на одном ушке, с покривившегося столба у дороги. Почти нечитаемые буквы, неравномерно усеянные перегоревшими лампочками, возвещали, что перед нами

МОНТГОМЕРИ

«Ваша возможность»

Мы были в Монтгомери – и это было невероятно, от этого захватывало дух. В путешествии на поезде есть определенная убедительность. От одного края загадочной пропасти до другого перекинуты мостики сна. Ощущаешь, что перемещение с места на место внятным образом произошло в ночи, – нам же теперь трудно было поверить, что путь, пройденный за один день, плотно смыкался с путем, пройденным за другой, и в итоге привел нас сюда. Да, Монтгомери тоже находился на равнине, пусть и иной, и мы вкатились в него, прямиком на Декстер-авеню – будто то была одна из улиц Вестпорта!

Шел пятый час пополудни. Мы не сомневались, что судья и миссис Сейр сидят на веранде. Сердца наши безуханно отстукивали – тысяча двести миль! «А, привет!» – скажем мы – и сохраним полное спокойствие? Или прямо на месте упадем в обморок? Или может, Самоходная Развалюха рассыплется в прах прямо перед нашими глазами? Как можно выразить немыслимое воодушевление от нашего успеха – и нежданную грусть, навеянную концом пути, самим югом, нашим общим прошлым, связанным с этим городом.

Мы завернули за последний угол и дружно вытянули головы, чтобы видеть дальше. Мы остановились перед Зельдиным домом.

На веранде было пусто. Лихорадочно нашарив дверные ручки, мы выскочили из машины и подбежали к ступеням. Я тут же заметил полдюжины лежавших на веранде газет, свернутых в цилиндрики для быстроты доставки, и в голове у меня родилось страшное подозрение. Зельда стояла у запертой двери, положив ладонь на ручку.

– Да как же так? – воскликнула она. – Закрыто! Да как же так, закрыто!

Меня точно поразило громом.

– Закрыто! – В голосе ее звучали нотки отчаяния. – Их нет!

Я подергал дверь. Пересчитал газеты.

– Их уже три дня нет.

– Какой ужас!

Губы у нее дрожали. Я попытался хоть как-то ее обнадежить:

– Может быть, они уехали за город или еще куда. Завтра вернутся.

Вот только жалюзи были опущены. Вид у дома был опустелый.

– Как же так – мой родной дом заперт!

В голосе звучало неверие и почти отчаяние.

Тут с лужайки раздался женский голос – Зельда обернулась и узнала соседку.

– Зельда Сейр, что ты здесь делаешь?

– Мой дом заперт! – напористо проговорила Зельда. – В чем дело?

– В чем? – с легким удивлением воскликнула дама. – Да в том, что судья и миссис Сейр в воскресенье вечером уехали в Коннектикут. Я думала, они хотят устроить вам сюрприз. Зельда, дитя мое, неужели ты приехала сюда в автомобиле?

Зельда внезапно осела на ступеньку и прижалась головой к столбу веранды.

– По крайней мере, они так сказали, – продолжала дама в голубом. – Сказали, что едут устроить вам сюрприз.

В этом они преуспели – но какой ценой!

Итак, мы были у цели. Я до сих пор гадаю, стоит ли подобное путешествие потраченного на него энтузиазма и растерянных в дороге иллюзий. Только очень молодые и очень старые люди могут позволить себе такие непомерные ожидания и такие горькие разочарования. И если вы спросите меня, согласился ли бы я проделать это снова, я бы с железной твердостью ответил «нет».