Замок княгини

Он несколько мгновений смотрел на Кантану, словно хотел что-то сказать, но, видно передумал. Вместо этого подошел, легко поднял её и перенес в кресло, а злосчастную простыню, огромную, обшитую кружевами и пронизанную прошвами, сдернул с кровати и в мгновение ока скатал в сверток. Кантана успела заметить мелькнувшие пятна, и много.

Им должно понравиться.

Кантана поднесла ладонь ко рту и укусила, возле большого пальца — чтоб не расплакаться при Дьяне. Хотя, зачем, казалось бы — всё ведь получилось.

Князь ещё раз мельком глянул на неё, и ушел.

На ладони остался след, который быстро наливался бордовым.

Глава 16.Князь Дьян

Улетали вечером, незадолго до заката. Проводы были многолюдными — кажется, весь двор высыпал на площадь перед Изумрудным замком. Императору вынесли высокое кресло, низкие стулья для его семейства. Императрица преподнесла Кантане шкатулку с чем-то, и сердечно пожелала доброго пути. Дьян сдерживался, чтобы не усмехаться — представление его развлекало. И он был рад несказанно, что наконец покидает это неблагословенное Провидением место.

Почему он так считал? Ему тут не нравилось. Как не нравилась Итсвана вообще, конкретно в этом месте, возле столицы, особенно. Чем дальше в сторону Драконьих гор, тем ему легче дышалось. Впрочем, в другой стороне, тат, где море и Шайтакан, дышалось тоже неплохо. Короче говоря, Дьян был рад покинуть столицу дружественной Итсваны… теперь более дружественной, чем незадолго до того. Кажется, столица Итсваны и её император тоже этому радовались. Соддийцы были чужими здесь. Непонятными. Не людьми. Дьяна это всегда чрезвычайно устраивало. Просто жить, не мешая друг другу, не задевая друг друга — что может быть лучше? И что мешает итсванцам следовать этому простому принципу, ему было искренне непонятно.

Впрочем, нет, понятно, конечно. Такова человеческая натура: всегда хочется чужое сделать своим, особенно если это можно прикрыть за какими-нибудь возвышенными побуждениями. Ради величия Итсваны заполучить драконов, которыми неправедно владеют горные колдуны, поставить их на службу Итсване, сделать их оружием Итсваны — что может быть возвышеннее? Это ведь не кошелек стащить на рынке.

Император, правда, заверил, что таких побуждений у него нет и быть не может. Дьян не поверил. Они будут всегда. Сильный всегда будет желать стать сильнее, за чей угодно счет. Потому что вдруг кто-то когда-нибудь окажется сильнее его?

Было шумно, виночерпии разливали вино — чтобы все могли выпить на прощание. Ещё один странный итсванский обычай.

— Мой князь, когда я могу навестить свою дочь? — спросила у него мать жены, — полагается делать это через три месяца после свадьбы.

— Мы будет рады тебе, лира Кайра, и через три месяца, и раньше, — ровно ответил Дьян. — Оставь письмо у нашего посла, и мы сразу пришлем за тобой дракона. Ты ведь не боишься драконов, лира?

Теперь здесь останется постоянный посол Содды — какое-никакое дипломатическое достижение. Кажется, император считает это личной заслугой.

— Думаю, я смогу себя пересилить, — лира Кайра неловко улыбнулась, отвечая Дьяну. — Кстати, я отлично летаю на рухе. Моя дочь тоже, с детства.

— Что поделаешь, лира, рухи не летают с драконами. А я не могу пересесть на руха, при всем желании. Да и не имею желания, вообще говоря.

— Это понятно, — она кивнула, коротко взглянула на дочь, та стояла бледная чуть поодаль, рядом с магом-хранителем, тот что-то ей пространно объяснял.

Дьян подавил раздражение. Он мог бы услышать, о чем там у них речь, просто задействовав

драконий слух. Но, демоны, подслушивать разговоры жены… это ниже достоинства мужчины, так не делается. Новая женитьба на безумной итсванке его тоже сделает безумным?

Вот и сейчас. Он зол и несправедлив. Она не безумная, да, девчонку просто запугали, скорее всего. Но он был зол и на неё.

Позволять себя запугать — нельзя. Ведь она могла бы просто объяснить все ему…

Чушь, конечно. Не могла.

— Я извиняюсь за этот вопрос, но прошу ответить, лира.

— Да, мой князь?

— Вам угрожали здесь? Что от вас хотели?

Краем глаза он поглядывал на Кантану. Вот она что-то сказала хранителю и сделала шаг вперед, оставив его за спиной. Он говорил о чем-то неприятном ей, и она прекратила разговор? Молодец, так и надо.

"Мантина, — позвал он, — подойди к княгине и отведи её в сторону, и будь рядом".

"Хорошо, князь"

Одновременно он ожидал ответа на свой вопрос.

— О, мой князь, — лира Кайра тоже побледнела, — конечно, нет. Никто нам не угрожал.

Он не поверил, но не стал настаивать.

Видел, как к Кантане приблизилась соддийка, встала между ней и магом, оттесняя того, он что-то недовольно сказал ей, она учтиво и твердо ответила, слегка повернув голову.

Дьян довольно улыбнулся. Мантине можно доверять, она спокойна и уверенна, и в поступках, и в мыслях. Она много старше и опытней Кантаны, и она соддийка, крылатая. Драконица. А его жену приучили быть овечкой в стаде… и её, и её матушку. Ему это не нужно. И пусть его жена не сможет получить настоящие крылья, ей лучше научиться быть такой, словно они у неё есть. Хотя бы в какой-то степени.