Замок Кон’Ронг

Короткий поцелуй в ладонь, и мужчина растворяется в темноте, а Джинджер возвращается к столу. Гулять по лесу ей неохота, танцевать тоже больше не хочется… Полли смотрит на нее с улыбкой.

– По сердцу пришелся?

Джин медленно опускает голову.

По сердцу?

Нет. Просто этот мужчина вдруг стал ее сердцем, вот и все. Сердцем, душой, жизнью…

Она не знает, кто он, откуда пришел, есть ли у него семья, родные, друзья, беден он или богат, крестьянин или аристократ, она ничего не знает. Ей достаточно другого.

Если он позовет – она пойдет даже на край земли.

Неужели так бывает?

Ах, глупое сердечко, что же ты сделало со мной? За что?

Полли не замечает этих терзаний, смотрит лукаво…

– И правильно. Лорд, конечно, мальчик хороший, а только и семья его гадючная, и слабый он. Они им вертят, что браслетом на ручке, вы вертеть станете, так и вовсе стоять не сможет. Не надо вам его.

– А вы знаете, кто это был?

Джинджер решила уточнить на всякий случай. И так понятно, что незнакомец не отсюда, но вдруг? Может, ей скажут, у кого он остановился, или… да хоть что бы узнать!

– Не знаю. У нас не огорожено, заходи кто хочешь…

– Кто-то из местных? Кто у вас такого роста?

Полин задумывается, трет лоб…

– Не знаю. Кузнец, пожалуй, так тот шире в два раза. Мельник? Старый он совсем. А больше в округе никого и нет, чтобы такого роста да с плечами такими…

– И ни у кого приезжие не гостят?

– Нет. Я бы знала…

Джин понимает, что трактирщица не врет, хмурится, потом поднимается из-за стола.

– Полли, мне бы переодеться обратно, да и лорда надо домой доставить.

Трактирщица кивает и принимается распоряжаться. Сама провожает Джинджер в дом, сама помогает ей переодеться, вот только волосы они не укладывают, да и ни к чему. Пусть остаются облаком золотых кудрей, пусть!

Джинджер не была лишена мелкого женского тщеславия, а что Тиана, что Кейт, что леди Дженет являлись обладательницами жиденьких прядок, которые крась не крась, укладывай, учесывай, а все одно – три волосинки в два ряда. И залысины видны.

На локоны Джинджер все трое поглядывали с откровенной завистью.

Она наблюдает за погрузкой лорда Кон’Ронга в карету, сама садится рядом с кучером и молчит всю дорогу до замка. А там предоставляет слугам возможность выгружать своего хозяина и уходит в спальню, где и запирается на ключ.

Что же она наделала?

Впрочем, лихорадит ее не слишком долго, примерно до рассвета, а потом Джин таки укладывается спать. И благополучно просыпает и молитву, и завтрак, и стук в дверь, и даже крики под дверью. Ломать замок леди Дженет все же не решилась, потому что компаньонка юной леди резко заявила, что Джинджер вчера вернулась поздно, вместе с графом. И поинтересовалась, как там Лесс, проснулся ли?

А то его вчера сморило…

Леди Дженет побурела, как подгнившая картофелина, пошла пятнами и уползла восвояси, а леди Нэйра с удовольствием вернулась к себе. И тоже решила поспать.

Пес с ним, с тем завтраком, не убежит…

* * *

– Ты с ума сошел?

– Почему?

– Ты зачем там появился? Ты же…

– Я хотел посмотреть.

– На Кон’Ронга? Как, понравилось это пьяное ничтожество?

Мужчина сводит брови к переносице.

– Ты прекрасно знаешь ответ.

– Знаю. А к чему был этот танец?

Взгляд становится тяжелым, он буквально давит на собеседницу, и та, вдруг задохнувшись, хватается рукой за горло.

– Нет!!!

– Да. Я не хотел, но так вышло…

– Сумасшедший!

– Почему? Я знаю, я… но любить-то я могу! Душа у меня все равно человеческая!

Женщина замолкает. Несколько минут она молчит, а потом тяжело вздыхает.

– Ты еще будешь с ней видеться?

– Я хотел бы.

– Она умненькая и добрая девочка. Поверь, она очень умненькая. Будь осторожен.

– Буду. Я не хотел бы видеть отвращение в ее глазах.

– Отвращение? О нет, отвращения там не будет.

– Ты полагаешь?

Женщина вздохнула.

– Я знаю. Если она тебя сможет полюбить, то и принять сможет, она такая. Она очень сильная, внутренне сильная… Но сейчас не время.

– А для любви не нужно назначать какое-то время, она сама все решит.

– Пообещай мне, что будешь осторожен!

– Клянусь.

Мужчина криво улыбается, отворачивается к окну, но чувствует на своих плечах теплые руки.

– Солнышко мое, родной мой… все бы отдала, чтобы вы могли пожениться. Сказали бы завтра в пропасть кинуться, ни на минуту не задумалась бы.

– Не надо так. У меня же никого нет, кроме тебя…

– Мы есть друг у друга, это главное. Я поговорю с Джин.

– Джин…

– И обязательно узнаю, что она о тебе думает. Обещаю.

– Спасибо.

– Обещаешь поберечься?

– Обещаю.

Глаза женщины смягчаются.

– Я люблю тебя, малыш.

– Я тоже люблю тебя, мама…

* * *

Когда Джин проснулась, был уже обед.

Она повалялась в кровати минут десять, наслаждаясь тишиной, и еще раз перебирая в памяти самые лучшие минуты вчерашней ночи, словно драгоценные камни.

Ах, как же хорошо это было.

И теперь ей ясно, точно ясно, что за Лесса замуж выходить никак нельзя. Это и для нее мучением будет, и для него. Она будет искать в нем того, другого мужчину, а он будет страдать от ее холодности и равнодушия.

А если они еще встретятся?

От одной мысли у Джинджер даже пальчики на ногах поджались.

Если бы…

Скорее бы!