Замок Корона

Добравшись до хижины синьоры, ребята постучали в дверь и стали ждать. Спустя некоторое время они постучали ещё раз, и потом – ещё, уже громче. Но никто не ответил.

– Может, она не слышит, – предположил Энцио.

– Прошлым вечером она слышала вполне сносно.

Они проскользнули вдоль стены хижины к узкому окошку, и Пия осторожно отодвинула краешек занавески. Внутри было темно: огонь не горел и синьоры нигде не было видно.

– Наверное, она ушла, – сказал Энцио. – На рынок.

Пия подумала, что они бы наверняка встретили её по пути. Что-то в комнате выглядело странно, но Пия не могла понять что.

Внезапно она ощутила лёгкое подрагивание амулета на своей шее.

– Энцио, пошли со мной, – позвала она брата, поспешно возвращаясь к дверям.

– Ты хочешь войти?

Пия могла и не отвечать: она уже толкнула деревянную дверь и шагнула через порог. Немного постояв, Пия вернулась назад:

– Энцио, она ушла.

– Я уже понял.

– Нет, я имею в виду – совсем ушла. У неё на стене висело большое распятие – его больше нет, и кошки тоже исчезли.

Пия и Энцио вернулись на рынок. Они бродили по тесным проходам в надежде услышать какие-нибудь слухи.

– Пия, он вернулся. – Энцио за рукав потянул сестру в дальний угол рынка. Там на своём стуле восседал Франко в окружении небольшой группы селян. Пии и Энцио пришлось подойти ближе, потому что Франко говорил тише обычного.

– …говорю же вам – они даже ко мне домой пришли, – рассказывал Франко.

– И ко мне, – кивнул кто-то из односельчан.

– И ко мне тоже.

– Ко всем!

– Кричали, и мечи наголо…

– Они искали вора!

– Ещё одного?

Франко откусил кусок булки и продолжил с набитым ртом:

– Пфф! Ещё больше воров!

– Но они же не местные? – спросила худая сморщенная женщина.

– А откуда же им взяться, если не местные? – парировал Франко.

Тихий вздох пронёсся по толпе.

– Слышали о старухе Ферелли? – продолжал Франко.

– Нет, а что?

– Они её забрали.

– Кто забрал?

Франко медленно жевал свою булку.

– Они, конечно. Королевские стражники.

– Не может быть!

– Только не синьору!

– Но за что?

Франко подался вперёд и перешёл на таинственный шёпот:

– Я слышал, будто она – тоже из этой воровской шайки.

– Да ну!

– Не может быть!

– Это невозможно!

Франко вонзился зубами в булку.

– Я не знаю, так это или нет. Я говорю, что слышал, и мне нечего добавить.

– Куда же её забрали?

Франко медленно пожевал, проглотил и ещё сильнее наклонился вперёд, так что его огромная туша едва удерживалась на маленькой табуретке.

– Как куда? – прошамкал он. – В темницу, в казематы замка.

– Нет!

– А в замке есть казематы?

Франко пожал плечами:

– Разве не в каждом замке есть казематы?

Пия и Энцио медленно брели домой с рынка.

– Ты думаешь, это синьора? – спросил Энцио. – Думаешь, она может быть воришкой?

– Нет. Этого не может быть. Но тогда…

– Что?

Пия остановилась и потрогала ногой лужу. Она стояла и смотрела, как вода наполняет её соломенную сандалию.

– Есть в ней какая-то тайна, тебе не кажется?

Энцио наклонился и поднял из лужи круглый камешек.

– Ага. Что-то загадочное.

– Зачем она нам это дала? – Пия коснулась спрятанного за воротом амулета.

Энцио внимательно изучал почерневший от воды камешек с блестящей крапинкой на одном из боков.

– Может, она их украла. Может, ей надо было от них избавиться.

Пия потрогала мешочек у пояса.

– Тогда у нас, получается, ещё больше краденых вещей. Не нравится мне всё это.

Подойдя к дому Пангини, они услышали низкие голоса. У входа стояли два королевских стражника, допрашивавших старика.

Заметив Пию и Энцио, старик энергично затряс головой и громко сказал:

– Нет, я не знаю, где Пангини и дети.

– Старик, не ори!

– Простите, я плохо слышу, потому и говорю громко…

Пия и Энцио попятились, и им почти удалось сбежать, но тут у них на пути выросли ещё два стражника.

Глава 30 Похищение

Королевские стражники вытащили Пию и Энцио на улицу возле хижины Пангини и, подсадив вверх на лошадей, сели верхом и поскакали через деревню, крепко прижимая детей к себе. Взглянув на лицо Энцио, Пия вздрогнула: оно было полно ужаса. И она не могла ободрить его ни словом, ни взглядом – да и сама, по правде говоря, была перепугана до смерти. Пия не сомневалась, что их везут в темницу и, несомненно, обвинят в воровстве. И как же могло бы быть иначе, если у неё к поясу привязан мешочек, а в нём – кожаный кошель?

Весь этот страшный путь по деревне, по мосту через бурную Вайноно и вверх по холму к возвышающемуся на нём замку она ни секунды не сомневалась, что их выдала синьора Ферелли. Ах, как хотелось бы Пии никогда ничего о ней не слышать и вовсе не знать эту жуткую женщину! Её сердце трепыхалось в груди так, будто собиралось сбежать из её тела и улететь в небеса. Она подумала было отвязать мешок и выбросить его, но как это сделать, не привлекая внимание королевских стражников? Они обречены. Обречены.