Замок Лорда Валентина

В сумерках они прибыли на Террасу Поклонения, район безмятежных садов и низких зданий из белого камня. Как и все другие террасы, эта имела форму круга, но была гораздо меньше остальных: здесь, во внутренней части Острова, ее можно было обойти по периметру за час-два, тогда как для обхода террас Первой Скалы потребовались бы месяцы. Древние искривленные деревья с овальными листьями росли через равные промежутки вдоль всего периметра. Беседки из цветущих лоз возвышались между зданиями, повсюду были маленькие дворы, украшенные роскошными колоннами полированного черного камня и цветущими кустами. Слуги Леди парами или тройками спокойно ходили по этим мирным местам. Валентина проводили в комнату с широкой ванной, гостеприимной постелью, окнами, выходящими в сад, и корзиной фруктов на столе. Иерархи оставили его здесь.

Он искупался, куснул один из плодов и стал ждать следующих событий. Через час или больше в дверь постучали, мягкий голос спросил, не желает ли он обедать, и в комнату вкатилась тележка, нагруженная самой лучшей едой, какую он видел с момента прихода на Остров: жареное мясо, голубые тыквы, фаршированные мелко искрошенной рыбой, и кубок чего-то, что можно было назвать почти вином. Валентин жадно набросился на еду, а потом долго стоял у окна, глядя в темноту. Он не увидел ничего, да и не услышал тоже. Тогда попробовал дверь: закрыто. Значит, он по-прежнему оставался пленником, хотя и в гораздо лучших условиях, чем до этого.

Наконец он погрузился в сон без сновидений и проснулся, когда комнату осветили золотые лучи солнца. Он выкупался, и тот же самый деликатный слуга принес завтрак, состоявший из сосисок и тушеных розовых фруктов. Вскоре после этого появились двое мрачных иерархов и сказали:

- Леди вызывает вас сегодня к себе.

Они провели его через сад удивительной красоты и через роскошный мост из чистого белого камня, изящной аркой перекинутый над темным бассейном, в котором плавали золотые рыбы. Впереди лежала поразительная зеленая лужайка, в центре которой стояло большое одноэтажное здание необычайно изящной формы с длинными узкими крыльями, отходящими от него в виде звездных лучей, расходящихся из одного центра.

Это мог быть только Внутренний Храм.

И тут Валентин задрожал. Долгие месяцы он стремился к этому месту, к порогу таинственной женщины, чье королевство было здесь, а что, если все это была только глупость, фантазия или ужасная ошибка, что, если он обычный желтоволосый бездельник из Цимроеля, лишенный памяти какой-нибудь глупой случайностью и подобравший себе спутников с бессмысленными амбициями? Эта мысль была невыносима. Если Леди отвергнет его, откажется от него...

Он вошел в храм.

Иерархи по-прежнему были по обе его стороны. Бесконечно долго они шли по удивительно длинному коридору, через каждые двадцать футов которого стояли суровые воины с мрачными лицами, пока не добрались до внутренней комнаты восьмиугольной формы, со стенами из прекрасного белого камня и восьмиугольным бассейном в самом центре. Утренний свет вливался через открытые восьмиугольные окна. В каждом углу комнаты стояла строгая фигура в мантии иерарха. Слегка ошеломленный, Валентин переводил взгляд с одного лица на другое и видел на них только недоброжелательно поджатые губы.

В комнате звучала одна музыкальная нота, а когда она стихла, Леди Острова была перед ним.

Она оказалась очень похожей на фигуру, которую Валентин так часто видел в своих снах: женщина средних лет, обычного роста, со смуглой кожей, блестящими черными волосами, теплыми глазами, полными губами, постоянно готовыми улыбнуться, серебряной лентой, пересекавшей ее лоб, и, конечно, цветком за ухом со многими зелеными лепестками. Казалось, вокруг нее есть что-то вроде нимба, сияния силы, власти и могущества, к которому он не был готов, ожидая увидеть просто женщину и забыв, что она была королевой, жрицей, почти богиней. Он стоял перед ней, безмолвный, и довольно долго она изучала его с дальней стороны бассейна, ее взгляд был легким, но проницательным. Затем она резко взмахнула рукой, несомненно сделав знак удалиться. Однако не ему, а иерархам. Их ледяное спокойствие тут же исчезло, и они переглянулись, явно сконфуженные. Леди повторила жест, что-то властное сверкнуло в ее глазах, их взгляд обрел почти пугающую силу. Трое или четверо иерархов покинули комнату, остальные остались на месте, как будто не веря, что Леди предложила им выйти, желая остаться наедине с пленником. На мгновение показалось, что нужен будет третий жест, когда старейший и наиболее внушительный иерарх протянул к ней свои дрожащие руки в жесте явного протеста. Однако суровый взгляд Леди заставил его руки опуститься, и последний из иерархов вышел из комнаты.

Валентину захотелось припасть к ее коленям, и он сказал едва слышным голосом:

- Я не знаю, как мог бы выразить вам свое почтение, Леди, и как обращаться к вам, чтобы не обидеть.

Очень спокойно она ответила:

- Будет вполне достаточно, Валентин, если ты будешь звать меня матерью.