Замок тамплиеров

– Из всего, что перечислил учитель Хенг, мне больше всего понравилось предложение сходить в баню, – призналась Ульяна. – Или это была шутка? Когда у нас в России тебя посылают в баню, то подразумевают совсем иное.

– Учитель Хенг никогда не шутит такими вещами, – сказал Ксиу. – Баня – это очень хорошо после утомительной дороги. И как я сам не догадался предложить тебе это?

– Потому что ты еще ученик, – назидательно заметила Ульяна. – Так куда ты меня поведешь?

– В «Горячие источники Шунь Цзин», – ответил с поклоном Ксиу. – Эта баня стоит каждого юаня, который мы там потратим.

– Наверное, платишь ты, раз ты меня пригласил? – на всякий случай уточнила Ульяна.

– Разумеется, – с достоинством сказал Ксиу. – Я даже настаиваю на этом.

Ульяна не стала возражать.

Баня с поэтически звучащим названием «Горячие источники Шунь Цзин» оказалась многоэтажным зданием, которое уступало своим великолепием разве что Тадж-Махалу. Здесь даже стойка администратора сверкала золотом.

– Двести девяносто шесть юаней, – прощебетала юная китаянка, принимавшая плату за услуги. И, мило улыбнувшись, предупредила: – Напитки и ужин оплачиваются отдельно.

Ксиу кивнул и, не возражая, доплатил.

Ульяна ничего не поняла из их разговора, но ее удивило количество купюр, которые Ксиу выложил на стойку. Однако она не стала ни о чем спрашивать. В последний раз, проявив любопытство, она оказалась в Америке, где едва не угодила на электрический стул. И потому решительно зареклась на будущее. У пресловутой кошки из английской пословицы, которую сгубило любопытство, было целых девять жизней, и она могла позволить себе умереть, потому что тут же воскресла. Но у нее, Ульяны, жизнь была только одна. И она, в отличие от кошки, ею дорожила.

Но еще больше Ульяну поразило обилие обслуживающего персонала. После того, как Ксиу заплатил за нее, Ульяну окружило множество улыбающихся девушек, похожих на маленьких чисто вымытых обезьянок в нарядных цветастых одеждах. Но, что самое удивительное, всем нашлось дело. Одна довела ее до раздевалки, другая показала кабинку, где она могла раздеться, третья подала ей тапочки, полотенце, сменную одежду для выхода в общую зону отдыха, шампунь, одноразовые щетки и прочие банные принадлежности, о предназначении которых Ульяна даже не догадывалась. И уже четвертая девушка проводила ее в парную.

Парная разочаровала Ульяну. В ней не было привычных для русской бани веников, а температура явно не превышала семидесяти градусов. Сидящие на скамьях китаянки, завернутые, словно мумии, в белые простыни, не обливались потом от жары, а нежились в приятном расслабляющем тепле. Очень скоро Ульяне это надоело, и, пробормотав «пиво без водки – деньги на ветер», она пошла в душ, где, густо намылившись, затем яростно, до красноты, терла свое тело щетками. Вездесущие китаянки с ужасом смотрели на эту добровольную экзекуцию, и о чем-то гортанно переговаривались между собой, бесцеремонно показывая на нее пальцами. Здесь все были без простыней, и Ульяна злорадно отметила, что ее груди и бедра намного больше и более привлекательны, чем у местных женщин.

После душа Ульяна, решительно отказавшись, к нескрываемому удивлению очередной девушки из обслуживающего персонала, от посещения столовой и бара, отправилась в массажную комнату, оборудованную раскладными креслами с телевизорами. Она выбрала один из телеканалов с музыкой, скинула простыню, легла на стол для массажа, и в полумраке комнаты, под крепкими и одновременно нежными руками мастера, испытала истинное наслаждение, которое с лихвой компенсировало ей разочарование от теплой, как парное молоко, парилки.

Из бани Ульяна вышла другим человеком. Как сказала бы ее подруга Мила, доброй и пушистой. Словно вместе с грязной мыльной пеной смылись все тревоги и волнения последних дней. Она с улыбкой взглянула на Ксиу, который дожидался ее у стойки администратора, не проявляя ни малейшего нетерпения.

– Из тебя вышел бы идеальный муж, – одобрительно произнесла она, с удовольствием замечая, как медленно розовеет строгое лицо юноши. – Платишь и не ворчишь. Ты заслуживаешь поощрения. Что бы мне такое придумать?

Она сделала вид, что задумалась. Ксиу не сводил в нее глаз, став похожим на ребенка, ожидающего подарок. Рассмеявшись, Ульяна сказала:

– Так и быть, пусть это будет опера. Тем более, что сам учитель Хенг наметил наш маршрут.

Ксиу с укоризной посмотрел на нее, как это было всегда, когда она упоминала всуе имя учителя Хенга, но промолчал. Он был рад тому, что пойдет с Ульяной в оперу, и опасался вызвать ее неудовольствие, которое заставит ее передумать.

– Так в какой театр мы пойдем? – спросила она. – Выбор за тобой.

– Тогда Зал гильдии Хугуанг, один из четырех «великих театров» Китая и самый знаменитый оперный театр в Бэйцзине, – радостно улыбнулся юноша. – Чтобы ты знала, история китайской оперы насчитывает более двух тысяч лет!

– Надеюсь, что спектакль будет более современным, – сказала Ульяна, вздохнув. Но отступать было уже поздно.