Замок тамплиеров

Но Бродерик Маккарти довольно быстро разобрался в том, что случилось, а заодно в нравах, царивших в Элбертоне. Жители города воспринимали Джорджийские скрижали как воплощенное зло. Начертанный на гранитных плитах призыв поддерживать численность населения Земли в пределах пятисот миллионов человек был в их глазах сигналом к уничтожению всего остального человечества, который сатана, извечный враг рода человеческого, подавал своим приспешникам. В глазах богобоязненных местных жителей Питер Брокман был чуть ли не святым, пострадавшим за веру. Они считали, что юношу зверски убили за то, что он выплеснул несколько галлонов краски на гранитные плиты, тем самым бросив вызов сатане. Они жаждали мести. Обвиняемая в убийстве юноши Ульяна Рускова вызывала их праведный гнев, тем более что других подозреваемых не было. А когда суеверная Лэрри бросила спичку в костер религиозного фанатизма, заподозрив женщину в том, что она ведьма, жители города Элбертон приговорили ее без суда и следствия, не дожидаясь официального вердикта. И местная полиция пошла на поводу общественного мнения, не оставив Ульяне Русковой ни малейшего шанса оправдаться.

Сам Бродерик Маккарти в причастности Ульяны Русковой к убийству Питера Брокмана сомневался. Сомнения у него появились после того, как он осмотрел место убийства. Питера Брокмана, предварительно убив или изуродовав, сбросили с гранитной плиты, лежавшей сверху на остальных плитах, что подтверждала его кровь, залившая надпись «Да послужат сии скрижали заветом Веку Разума», выгравированная на четырех древних языках на каждой из сторон верхней плиты. Но как он оказался там? Едва ли женщина далеко не богатырского сложения была способна поднять на высоту более шести метров мужчину, который был намного крупнее и тяжелее ее. Если только она не обладала сверхъестественной силой и способностью летать – тем, что суеверие приписывало ведьмам.

На этом круг логических выводов Бродерика Маккарти замыкался, и, чтобы выйти на новый виток, дальнейшие рассуждения надо было строить исходя не из разума, а на основе эзотерики. Но Бродерик Маккарти слишком мало прожил в Элбертоне, чтобы подхватить вирус, поразивший умы и души его жителей. Он не верил в существование ведьм. Как истинный полицейский, он верил только фактам и логике.

Поэтому после посещения Джорджийских скрижалей он направился с визитом к Джону Фридому.

Бродерик Маккарти считал, что слишком много ниточек связывало вице-президента строительной фирмы «Granite Company Ltd» с Джорджийскими скрижалями, но не видел ни одной, которая вела бы к нему от Ульяны Русковой. Однако Джон Фридом заплатил залог в размере ста тысяч долларов за женщину, обвиняемую в убийстве, рискуя тем, что потеряет и деньги, и свою репутацию примерного семьянина и добропорядочного жителя города Элбертон. Кстати, так оно и случилось. Джон Фридом пошел против своей семьи и общественного мнения. Для этого должны были существовать очень веские причины, которые, возможно, могли пролить свет на тайну смерти Питера Брокмана. Это предположение было логично и разумно.

Но когда Бродерик Маккарти встретился с Джоном Фридомом, он понял, что о логике и разуме здесь говорить не приходится. Он увидел перед собой отчаявшегося, телесно и душевно больного человека, уже почти потерянного для общества, которое безжалостно подвергло его остракизму, изгнав из своих рядов. Даже любящая и преданная жена Маргарет покинула Джона Фридома, переселившись к одной из своих дочерей, после того, как не сумела выбить из него признание в тайной связи с ведьмой, убившей Питера Брокмана.

Джон Фридом уже несколько дней не выходил из дома. Он бродил по опустевшим комнатам, похудевший, изможденный, и безутешно оплакивал свою прошлую жизнь, не понимая, что происходит.

Бродерик Маккарти долго звонил и стучал в дверь, прежде чем Джон Фридом услышал и открыл.

– Я из полиции, мистер Фридом, – сказал он, пройдя в дом и усаживаясь в кресло. – Хочу задавать вам несколько вопросов.

– Как хотите, – безразлично ответил Джон Фридом. Он был явно разочарован. В глубине души он надеялся, что это вернулась Маргарет, простив его. Он прошел к бару и налил себе виски в большой стакан. – Будете виски?

Бродерик Маккарти преодолел искушение и отказался. Его приводила в уныние картина разрухи, которую он видел вокруг себя. Разбросанные вещи, выдвинутые ящики шкафов, упавшие стулья. Пыль, покрывающая мебель густым слоем. Дом казался брошенным своими хозяевами в большой спешке, словно по внезапной тревоге.

Выпив, Джон Фридом немного приободрился и сказал:

– Но я ничего не знаю и не помню. Я уже много раз говорил это полиции. И Маргарет.

– Но что-то побудило вас заплатить сто тысяч долларов, – резонно заметил Бродерик Маккарти. – И мне надо знать, что именно.

– Я бы тоже хотел это знать, – жалобно сказал Джон Фридом. – Но я не знаю. Я даже не помню, как я это сделал. Я ничего не помню! Почему мне никто не верит? Даже Маргарет!

– Может быть, вы были под гипнозом? – осторожно спросил Бродерик Маккарти.