Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология

Поближе к очагу присев на связку дров,
Я с трубкою в руке задумался глубоко
О горестях моих, о власти злого рока,
О том, что чересчур со мною он суров.

Но теплится в душе надежда, и готов

Я верить, что судьба, по истеченье срока,
Изменит жизнь мою, я вознесусь высоко
И в славе превзойду властителей миров.

Но стоит табаку в горсть пепла превратиться,

Как мне с моих высот приходится спуститься,
Сойдя в низину бед, чей мрак непобедим.

Нет! Что ни говори, различие большое

Никак нельзя найти меж трубкой и душою:
Надежда иль табак, то и другое — дым.

Кутилы

Ложась в разгар зимы втроем в одной постели,
Поставленной в чулан, где ни огня, ни свеч,
И слышать злых котов готическую речь,
И видеть их зрачков светящиеся щели;

Забыть, когда и где в последний раз мы ели,

Для изголовия полезно приберечь,
Скрести под мышками, чтобы себя развлечь,
Мечтать, гримасничать, болтать без всякой цели;

И шляпу до ушей, а не ночной колпак

Натягивать, ворча, и думать, что никак
Не может рваный плащ сравниться с одеялом;

Постичь трактирщика дурное естество,

Когда отказывает он и в самом малом, —
Вот до чего порой доводит мотовство.

Альпийская зима

Повсюду огненные атомы сверкают,
Восточной роскоши печать лежит на всем:
Искрится золотом зима и хрусталем,
И космы белые ей ветры развевают.

Одежду хлопковую горы надевают,

Дороги водные прозрачны подо льдом,
Морозный воздух чист, царит покой кругом,
И, видя это все, глаза мои сияют.

Мне холод по душе, зиме всегда я рад;

Ее сверкающий и девственный наряд
Скрыть преступления земли на время может.

Не потому ли Зевс так благосклонен к ней?

Не потому ль щадит он ясность этих дней
И в гневе никогда их громом не тревожит?

Ленивец

Заворожен тоской и ленью, сердцу милой,
Лежу в постели я, как заяц без костей,
Глубоким спящий сном в паштете для гостей,
Иль словно Дон Кихот с его мечтой унылой.

Шуми в Италии война с двойною силой,

В борьбе за власть пфальцграф пади иль одолей, —
Слагаю светлый гимн я праздности своей,
Чьей ласкою душа объята, как могилой.

Мое безделие настолько сладко мне,

Что думаю: всех благ достигну я во сне —
Недаром от него я раздобрел немало.

Так ненавижу труд, что просто мочи нет

На краткий миг с руки откинуть одеяло,
Чтоб этот записать, о Бодуэн,[170] сонет.

Жан Оже де Гомбо

Я с вами разлучен