Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология

Амур, на мне истратив весь свой пыл,
Все мерзости испробовав и трюки,
Решил меня отдать Фортуне в руки,
Когда запас мучительств истощил,

А та, стараясь из последних сил

Затмить его в палаческой науке,
Наслала на меня такие муки,
Каких никто вовеки не сносил.

Преподавая горькие уроки

Всем, кто подвластен этим двум тиранам
Я составляю свод моих мытарств

И боль мою переливаю в строки,

Поскольку не нашел иных лекарств,
Чтобы доставить облегченье ранам.

* * *

Ты, римлянка, чиста и совершенна,[120]
Что не могла бесчестья перенесть
И над собою учинила месть,
Хотя была невольною измена,

Сумела поступиться жизнью бренной,

Сумела ей надежду предпочесть,
Что добродетель, и любовь, и честь
Пребудут в памяти людской нетленно.

Себе она чужда, ей свет не мил:

Чтоб кровью смыть насилие тирана,
Она вонзает в сердце сталь клинка.

О редкая отвага, редкий пыл:

Смертельную себе наносит рану,
Чтоб обрести бессмертье на века.

* * *

Дожди с небес, потоки с гор мутят
Речную глубь. В волнах не стало брода,
В лесах не стало лиственного свода,
Лишь ветры оголтелые свистят.

Сменил весну и лето зимний хлад,

Все унеслось в круговращенье года.
Сама на грани хаоса природа,
И умертвил гармонию разлад.

Лишь время точно свой блюдет порядок.

А мир… а в мире столько неполадок,
Как будто нас отверг всевышний сам.

Все ясное, обычное, простое,

Все спуталось, и рухнули устои.
А жизни нет. Жизнь только снится нам.

* * *

Я жил, не зная ни тоски, ни слез,
И думал в сладостном самообмане,
Что больше стоит благо упований,
Чем счастье тех, которым все далось.

И с этой мыслью славно мне жилось,

Я в ней блаженство обретал заране,
Не ведал едких зависти страданий,
Покою своему не знал угроз.

Но неугодно злой Фортуне было,

Чтоб жизнь моя всегда текла ясна,
Она меня и этих благ лишила.

Мне только память о былом дана,

Чтоб смертною тоской меня томила
О счастии несбывшегося сна.

* * *

Да сгинет день, в который я рожден!
Пусть не вернется в мир, а коль вернется,
Пусть даже Время в страхе содрогнется,
Пусть на небе потушит Солнце он.

Пусть ночи тьма завесит небосклон,

Чудовищ сонм из ада изрыгнется,
Пусть кровь дождем из туч гремящих льется
И сын отца убьет, поправ закон.

Пусть люди плачут и вопят, не зная,

Крепка ль еще под ними грудь земная,
Не рушится ли мир в бездонной мгле.

Не плачьте, люди, мир не заблудился,

Но в этот день несчастнейший родился
Из всех, кто был несчастен на земле.

* * *