Запах золота

Его жена проводила меня через комнату, представлявшую собой комбинацию из спальни и столовой, заваленную книгами и газетами, с неубранной постелью на тахте. Морис сидел за кухонным столом в купальном халате, вытаращившись на глазунью из двух яиц, которая, в свою очередь, смотрела на него. Это был брюнет невысокого роста с темными проницательными глазами за дымчатыми стеклами очков. В его голове скрывался мозг, подобный картотеке, содержавшей всю статистику жизни Лос-Анджелеса.

– Доброе утро, Лу, – кивнул Морис, не вставая.

Я уселся напротив.

– Уже, давно вторая половина дня.

– Для меня еще утро. Время – понятие относительное. «Летом, когда я отправляюсь спать, желтое солнце весь мир расплавляет» – Роберт Льюис Стивенсон. Так какое полушарие моего мозга ты собираешься присвоить сегодняшним утром?

Он выделил последнее слово, а жена еще подчеркнула его, налив мне чашку кофе. Они уже наполовину убедили меня в том, что я только-только проснулся, а Сэмпсонов видел во сне. Впрочем, я бы не возражал, если бы они мне только приснились.

Я показал Морису снимок с надписью: «Ральфу от Фэй с благословением».

– Тебе знакомо это лицо? У меня такое впечатление, будто я его уже встречал. – По-моему, она снималась в кино. У нее театральный вид.

Он изучил снимок.

– Авантюристка на пенсии, но фото примерно десятилетней давности. Это Фэй Истебрук.

– Ты знаешь ее?

Он проколол вилкой желток и теперь смотрел, как он растекается по тарелке.

– Конечно. В свое время она была кинозвездой.

– Чем она зарабатывает на жизнь?

– Ничем особенным. Существует тихо, раз или два выходила замуж.

Морис превозмог отвращение и начал поглощать яичницу.

– Сейчас она замужем?

– Понятия не имею. Не думаю, чтобы ее последний опыт оказался удачным. Она подрабатывает на второстепенных ролях. Сим Кунц дает ей играть в своих картинах. Прежде он был ее режиссером.

– Она случайно не астролог?

– Возможно, – Он со злостью принялся за второе яйцо, Лущенный тем, что не знает ответа на допрос. – Я уже давно не интересовался ею, Лу. Она теперь не такая важная личность. Но ведь доход ей необходим. Как-то я видел ее у Айзэнса.

– Одну, конечно?

Морис сморщил лицо, жуя одной стороной рта, как верблюд.

– Ты грабишь оба мои полушария, Я что-нибудь получу за износ мозга?

– Естественно, – ответил я. – Меня не ограничивают в расходах.

Миссис Крэм склонилась надо мной, наливая еще одну чашечку кофе.

– Я не раз встречал ее с типом, похожим на английского эмигранта.

– Его приметы?

– Блондин, суетливый, глаза голубые илй серые. Среднего роста, крепкий, жилистый. Хорошо одет, красивый, если тебе нравятся церковные певчие.

– Что-нибудь еще о ней добавишь?

Я не мог показать Морису фотографию. Сэмпсона или упомянуть его имя. Морис был репортером, и за любые скандальные истории ему хорошо платили.

– По меньшей мере один раз она ужинала с толстяком туристского типа, набитого десятидолларовыми билетами. Он так напился, что его пришлось волочить к выходу. Это произошло несколько месяцев назад. С тех пор я ее не встречал.

– И ты не знаешь, где она живет?

– Где-то за городом, вне области моей деятельности. За точность не ручаюсь;

– Последний вопрос. Симон Кунц еще работает?

– У него своя Телевизионная программа. Возможно, Фэй там занята. Говорят, будто они что-то снимают.

Я вручил ему банкноту. Он поцеловал ее и сделал вид, будто хочет ею прикурить. Жена моментально отобрала у него бумажку. Когда я уходил, они гонялись друг за другом по кухне, хохоча как сумасшедшие.

Меня ждало такси. Я приехал домой и стал изучать телефонный справочник Лос-Анджелеса и его пригородов. Фэй Истебрук в нем не оказалось. Я позвонил на телестудию и попросил ее к аппарату. Дежурная не знала, находится ли Фэй у них, и пошла это выяснять. Выходит, Фэй действительно снималась в маленьком эпизоде телестудии, и все ее киноуспехи остались в прошлом. Дежурная вернулась и сообщила:

– Мисс Истебрук здесь, но сейчас занята. Ей что-нибудь передать?

– Я приеду. На какой она площадке?

– На третьей.

– У режиссера Симона Кунца?

– Да. Вам потребуется пропуск, вы в курсе?

– У меня есть, – солгал я.

Перед уходом я сделал ошибку: снял кобуру с пистолетом и повесил ее в стенной шкаф. В жару носить эту сбрую было неприятно, и потом, я не собирался пользоваться оружием. В шкафу стояла сумка со старыми клюшками для гольфа. Я захватил ее С собой в гараж и бросил на заднее сиденье.

Оштукатуренные фасады Юнивесл-Сити торчали, как пожелтевшие бумажные воротнички. Здания телестудии выглядели новее окружающих, но никак не вязались с захудалыми барами и грязными ресторанами, расположившимися на бульваре и выглядевшими так, будто они сделаны на скорую руку, точно им не предназначалось долгой жизни.