Записки алкоголика и другие рассказы

И однажды напарник сказал мне, что увольняется.

Сперва я не поверил ему: он сказал об этом, как всегда, широко улыбаясь и лукаво прищурившись. Но это оказалось правдой: он уходил в этот день.

– Раны открываются, – так объяснил он мне своё решение.

– Какие раны? – удивился я.

– От ножа. Резали меня в поезде, – ответил напарник. И засмеялся.

Оказалось, год назад Кадыр, возвращаясь поездом домой, вступился за девчонку, к которой приставала подвыпившая компания. Ему пригрозили. Он не ушёл:

– Не думал, что так всё будет. Думал, просто разойдёмся.

И тогда пьяный отморозок выхватил нож…

– Одной рукой меня за волосы схватил, а другой начал бить ножом. Сначала всё в живот, а когда я упал – в спину.

Всего Кадыр получил восемь ударов ножом. Одним из них был задет желчный пузырь, который и напоминал сейчас о себе.

– Мне вообще тяжёлое поднимать нельзя, но деваться некуда: на больничном держать уже не могут, а инвалидность не дают. Вот и приходится… И ведь не болел, зараза, а тут взялся! – И улыбается с таким весёлым недоумением.

Вот так и ушёл мой напарник Кадыр – хороший человек с лёгким нравом и весёлой бесшабашной улыбкой, рабочий столярного цеха бывшей мебельной фабрики…

Ещё раз я встретил его месяца через три. Он окликнул меня у проходной – исхудавший, но по-прежнему лучащийся знаменитой своей улыбкой.

– Вот за расчётом приходил.

– А что же раньше не брал?

– Так ведь только выписался из больницы. Операцию мне сделали, Колёк: вырезали этот желчный пузырь совсем! Теперь хоть болеть не будет!

– А как же ты теперь?.. Ведь тебе сейчас опять нельзя будет работать?

– А мне инвалидность дали! – сказал Кадыр таким тоном, будто это была Звезда Героя. – Буду пенсию получать. Проживу! Вот так, Колёк: в тридцать шесть лет я уже пенсионер! – И он рассмеялся.

2013 г.

Благодарность. Рассказ механика

– Слушай сюда, – так начал он свой рассказ. – Я тогда на КамАЗе-"длинномере" работал, долго работал, пока совсем платить не перестали. А семью кормить надо. Вот я разузнал всё подробно, что к чему, и устроился грузчиком на мельзавод, мешки таскать. А они по пятьдесят, по семьдесят килограмм, и их сколько за смену переворочаешь, тогда ж муку вагонами грузили, в те времена! Вот без балды говорю: недели две привыкал. Плечо себе стёр, пока не научился правильно мешок брать. Тут секрет в чём: мешок надо не на плечо класть, а на шею, плечом ты его только придерживаешь. Вот так вот плечом поправил – хоп! – и пошёл. Все пальцы на кончиках в первую же смену до кровавого мяса стёр. За мешок хватаешься голыми руками, в рукавицах ты его не возьмёшь, неудобно, а голыми руками хватаешь – кончики пальцев как наждаком стираются. Мужики потом подсказали: ты ногти на руках слишком коротко не обрезай, руки целее будут. Две недели привыкал, худой стал как велосипед, дома на своих рычу: устал, не трогайте меня. Ну, а потом втянулся, привык, вроде бы уже не тяжело, нормально, можно работать. Может, так до сих пор там и работал бы… А что, тогда там хорошо платили, не зря с КамАЗа ушёл.

Был у нас грузчик один, в годах уже, пожилой, имени не помню, а фамилия его была Иванов. У него было три высших образования. Да, три высших, – повторил он, увидев моё изумление, – экономическое, юридическое, а третье уж не помню какое, незаконченное. И вот он всю свою жизнь проработал грузчиком на мельзаводе, как в молодости пришёл туда, так до старости там и ворочал мешки. В трудовой книжке за всю жизнь только одна запись была – о приёме на работу. На мельзаводе он живой легендой был, всё только на нём и держалось. Сколько раз нам хотели расценки снизить; а Иванов пойдёт в бухгалтерию, с самим главбухом поскандалит – он же сам с высшим экономическим – нас оставляют в покое. Газет кипу принесёт: читайте, что тут написано! А тут? А тут? А что это всё значит?! И объясняет, что к чему, про законы, экономику, политику… Так объясняет, как в газетах не пишут, всю подноготную вскрывает, всю правду. Умный был – страсть! И всё помнил, чему учился. Студенты из техникума к нему постоянно ходили, он им курсовые писал, дипломные работы… Подрабатывал так. Студенты эти, технари, мешки за него таскают, а он сидит в холодке, курсовые им строчит… Многих он вот так выучил, Иванов этот.

Он ведь и директора нашего так вот в люди вывел. Он там инженером работал, директор наш будущий, долго в инженерах сидел, потом поступил в какой-то институт, и Иванов ему, вот как студентам из техникума, все письменные работы делал. Тот институт закончил и на родном мельзаводе директором и обосновался. И с тех пор завёл такой обычай: с утра, как положено, совещание у себя в кабинете проведёт, "планёрку", все вопросы решит, всем задание даст на день, затем надевает спецовку – и на пару с Ивановым вагоны мукой грузит. Так они вместе мешки и таскали – директор мельзавода и грузчик с тремя высшими образованиями, ученик и учитель… Вот как в жизни бывает! А ты говоришь!..

2016 г.

«Великий человек»