Записки художника-архитектора. Труды, встречи, впечатления. Книга 1

Город увлекательной жизни, насыщенный толпой, город вкуса, фейерверка новых идей, проникновенной вековой культуры — этот город сразу захватил меня всего. Кипучая деятельность на постройке выставки началась с первых же дней. К работе приступали рано, точно в 7 часов утра,< к 8 часам приходил и я в свой отдел, по пути зайдя в кафе, куда обычно забегали все рабочие выпить утренний кофе. Этот завтрак, показавшийся мне, знавшему лишь немецкий уклад жизни, сначала странным, был глубоко осмысленным благотворным методом. Начавшиеся свежие, сырые дни давали себя чувствовать, и, по французскому обычаю, рабочие никогда не приступали к работе, не зарядив себя хорошей порцией плохого черного кофе с дешевым коньяком, что называлось «аперитив». Поражало полное спокойствие в работе, отсутствие суеты и ругани, чем отличались обыкновенно наши такие спешные постройки>[1020].

Наблюдался мной метод работы у французских рабочих.

Каждый французский рабочий имел в кармане своих бархатных штанов обязательный складной метр, карандаш, кусок бумаги, каждый знал определенно свое место и объем своей работы, которую выполнял он с необыкновенным упорством, быстро и добросовестно.

Наши русские рабочие вставали по привычке до света; подкрепляли себя чайком, картофелем и кашей, которую предусмотрительно комиссар выставки Тенишев завел для русских мастеров, устроив для этой цели на самой территории русского отдела кухню с русской печью и выписанными из России двумя бабами. Бабы пекли рабочим черный хлеб из ржаной муки, варили им щи и кашу к великому изумлению французских рабочих, привыкших обыкновенно завтракать в ресторанах, которых было множество около самой выставки, как и везде раскиданных по Парижу. Достаточно сказать, что в тот год в Париже числилось более 30 000 всевозможных ресторанчиков, бистро, мелких закусочных и кафе.

Дворец Трокадеро. Открытка конца XIX в.

Французские рабочие не могли понять, как можно ограничиваться обедом, который совпадал с французским завтраком, обедом, состоящим из щей с мясом и каши, без всякого сладкого и, главное, без обязательной полубутылки красного вина, без чего никогда не садился французский рабочий за обед, <стоивший вместе с завтраком 1 франк. Завтрак у французских рабочих состоял обычно из обязательного салата, куска мяса, макарон или картофеля и куска сыра. Часы завтрака были обязательными в Париже от 11 до 2 часов>[1021].

Экспозиция Всемирной выставки 1900 г. вокруг дворца Трокадеро. Фото 1900 г.

На один час запирались все конторы, торговые учреждения, мастерские, заводы, и все спешили по своим ресторанам.

В такие часы я предпочитал совершать прогулку по Парижу, не вдаваясь в первые дни в осмотр никаких музеев, а лишь для общего обзора этого колоссального, интересного города.

Движение парижской толпы, лишенной суетливости, захватывало, но не подавляло в противоположность колоссальному, мощному движению Лондона, что впервые приезжающего в этот город человека угнетает.

Тогда автомобиль еще только начинал свою жизнь. Городской транспорт был только на извозчиках, омнибусах с верхом (открытым империалом)[1022] и многочисленными частными изящными экипажами, заполнявшими бульвары, а по воскресеньям все аллеи Булонского леса. Трамваи были редки, и метро только еще строилось.

Парижская улица вся была, несмотря на осень, жизнерадостная, с искрометным смехом и колким остроумием. Достаточно было взглянуть на бегущих из многочисленных мастерских юных портних, мастериц, этих, по выражению Коппе «воробышков парижских улиц», державшихся за руки и спешащих со смехом в свои ресторанчики получить грошовый свой завтрак, нельзя было не улыбнуться в аккорд этому общему веселью.

Предвзятое мнение, бывшее о Париже, как о городе чрезвычайно легкомысленной жизни, сразу отлетало, когда я видел эту строгую размеренную жизнь, полную труда, но и полную веселья и именно жизнерадостности.

Работы на выставке обычно заканчивались в 7 час[ов] вечера, после чего рабочие спешили в свои семьи.

Мы, <технические силы>[1023], эти вечерние часы отдавали созерцанию вечернего Парижа. Выставка не замирала, так как группа дневных рабочих сменялась рабочими для ночных работ на особенно трудоемких постройках. Но наш кустарный отдел, как и русский отдел, вполне успешно справлялся в дневные часы работ.