Записки на досуге

Один знатный человек говорил мне: «Узел, именуемый „мина“, называется так, потому что шнур, завязанный таким образом, напоминает створки раковины, называемой „мина“. А говорить „узел мина“ — неправильно».

160

Говорить «прибивать» о табличке с именем, которую вешают на ворота, неправильно. Священнослужитель второго ранга Кадэнокодзи предпочитает говорить «вешать табличку». Наверное, неправильно говорить и «устраивать» относительно помоста, предназначенного для зрителей. «Устраивают» навес над помостом, а сам помост «сколачивают». Неправильно говорить «жечь священный огонь», следует говорить «возжигать». Настоятель храма Сэйкандзи по имени Дога сказал: «Неправильно говорить „завершать обряд“, надо говорить „совершать“». В общем, в речах людских ошибок много.

161

Одни говорят, что сакура зацветает на сто пятидесятый день после зимнего солнцестояния, другие — что на седьмой день после весеннего равноденствия. Семьдесят пятый день после наступления весны — вот когда она зацветает!

162

Один монашек из храма Хэндзё прикармливал гусей из пруда. Как-то раз он рассыпал корм по дорожке к храму, отворил дверь — множество птиц набежало в храм. Монашек тоже зашёл туда, затворил дверь, стал хватать птиц и убивать их. Мальчишка, косивший траву, услышал страшный гам в храме и сказал о том взрослым. Крестьяне всполошились, поспешили в храм и увидели, как монах ловит отчаянно хлопающих крыльями гусей и скручивает им шеи. Крестьяне схватили монаха и сдали его властям. Ему повесили на шею убитых им птиц и препроводили в тюрьму. Начальником столичного сыска служил тогда старший государственный советник Минамото Мототоси.

163

Как-то раз гадатели заспорили, как писать иероглиф «тай» в слове тайсё — девятая луна. Одни говорили: с точкой, другие — без точки. Соблюдавший обеты Будды Моритика сказал: «Во дворце канцлера Коноэ хранится гадание, написанное рукой самого Абэ Ёсихира. Там точка имеется».

164

Когда люди собираются вместе, они не могут помолчать ни минуты. Говорят и наговориться не могут. А послушаешь их — сплошная болтовня. Сплетничают, другим кости моют — никакой пользы ни себе, ни людям. И не знают они, что в их разговорах — одна бесполезная им пустота.

165

Человек из восточных провинций среди столичных жителей… Человек столичный, отправившийся на восток в надежде на лучшую долю… Монах из школы явного или же сокрытого учения Будды, покинувший свой родной храм… Каждый из них находится среди людей, ему чуждых, на каждого из них смотреть тяжело.

166

Смотрю я на дела людские… Напоминают они мне о человеке, который весенним деньком вылепил из снега образ Будды, украсил его златом, серебром и каменьями и вознамерился построить для него храм. И вот теперь ждёт он, когда храм будет построен, чтобы статую туда занести. Вот и жизнь наша не такова ли? Человеку мнится, что ему отмерено много, он проводит время своё в трудах, а жизнь его подтаивает снизу, подобно снегу.

167

Вот человек, искусный в одном деле, уселся на циновку и наблюдает за человеком, искусным в деле ином. И говорит он: «Какая жалость! Если б владел я его мастерством, был бы я сейчас вовсе не зрителем…» Думать так — дело обычное, да только нехорошо это. Если завидуешь ты какому-нибудь умению, лучше сказать: «Завидно мне, почему я раньше тому не выучился?»

Человек, который ради уязвления других выставляет свои знания напоказ, уподобляет их рогам и клыкам. Не гордись добром содеянным, не соревнуйся — вот и будешь человеком достойным. Не думай, что лучше других, — это изъян великий. Человек, что считает себя выше других — положением ли, искусностью или же деяниями своих предков — пусть он даже в словах того не скажет, но только в сердце помыслит, всё равно гордец. Так смирись, а про гордыню забудь. Именно из-за гордыни смотрится человек таким глупцом, именно из-за гордыни люди поносят тебя, именно гордыня впускает в дом несчастия.

Тот, кто достиг высот в каком-нибудь умении, знает, насколько он несовершенен, никогда не бывает доволен собой и никогда не гордится.

168

Когда человек достиг к старости умения великого, люди говорят про него: «Когда он умрёт, у кого спросим?» А это значит, что не зря он состарился, что жил он всерьёз. Однако умение его безукоризненное свидетельствует и о том, что прожил он жизнь свою, занимаясь делом только одним, а это уже нехорошо. Лучше, чтобы, будучи спрошенным, человек отвечал: «Я того не помню». Пусть ты и знаток, но если болтаешь без умолку, люди скажут, что умения у тебя нет. Ошибки с каждым случаются, а потому человека станут считать и вправду искусным, если скажет он: «Я того в точности не знаю».

Но противнее всего слушать человека, что возрастом и положением своим возражений не допускает, но говорит самонадеянно о том, в чём не смыслит. Слушаешь такого, а сам думаешь: «Ерунда!»

169