Записки о Шерлоке Холмсе

– Чудеса да и только! Этот человек пронизал весь Лондон, однако никто о нем не слышал. Потому-то ему и принадлежит верхняя строчка в анналах преступлений. Заверяю вас, Ватсон, совершенно серьезно: если я смогу одолеть этого человека, избавить от него общество, это будет означать, что я достиг вершины своей карьеры и пора подумать о более спокойном образе жизни. Между нами, после недавних расследований, когда мне удалось оказать помощь скандинавской королевской семье и властям Французской республики, я могу позволить себе вести то существование, которое отвечает моим вкусам, то есть заниматься исключительно химией. Но, Ватсон, мне не будет ни сна, ни отдыха, пока я знаю, что по лондонским улицам расхаживает такой человек, как профессор Мориарти.

– Что же он натворил?

– Его карьера совершенно исключительна. Он происходит из родовитой семьи, получил превосходное образование, к тому же природа наделила его феноменальными математическими способностями. В возрасте двадцати одного года он написал научную работу о биноме Ньютона и получил европейскую известность. Благодаря этому его назначили заведовать кафедрой математики в одном из наших второстепенных университетов. Перед ним открывалось блестящее будущее. Однако от предков он унаследовал поистине дьявольские наклонности. В жилах Мориарти течет кровь преступника; исключительный ум повлиял на его натуру лишь в худшую сторону, сделав его тем более опасным. В университетском городе о нем пошли нехорошие слухи; в конце концов ему пришлось отказаться от кафедры и вернуться в Лондон, где он сделался репетитором и стал готовить к экзаменам на офицерское звание. Это общедоступные сведения; то, что будет рассказано дальше, разузнал я сам.

Как вам известно, Ватсон, нет никого, кто лучше меня изучил бы верхушку лондонского преступного мира. Год за годом я все больше убеждался, что за злодеяниями, творящимися в городе, стоит какая-то сила – тайная сила, которая организует нарушения закона и укрывает преступников. Снова и снова, за самыми разнообразными черными делами – подделкой документов, грабежами, убийствами – мне чудилась эта сила; я наблюдал ее влияние во многих нераскрытых преступлениях, расследованием которых сам не занимался. Годами я пытался откинуть завесу тайны, ухватил наконец нить, последовал за нею, и она, после множества хитросплетений, привела меня к экс-профессору Мориарти, светилу математики.

Это Наполеон преступного мира, Ватсон. Половина всех преступлений в нашем огромном городе, едва ли не все нераскрытые преступления устроены именно им. Мориарти – гений, философ, абстрактный мыслитель. Мало кто сравнится с ним по уму. Он на манер паука сидит неподвижно в центре своей паутины; лишь только дрогнет одна из тысячи радиальных нитей, ему это тотчас становится известно. Сам он почти ничего не делает. Только планирует. Но у него множество агентов, и они блестяще организованы. Когда нужно нарушить закон, скажем, украсть документ, ограбить дом, устранить человека – заказ передают профессору и тот все организует. Исполнителя могут поймать. В таком случае находятся деньги, чтобы внести залог и заплатить адвокатам. Но того, кто отдает исполнителям приказы, никогда не поймают и даже не заподозрят. С помощью логики я обнаружил целую преступную организацию и всего себя посвятил тому, чтобы вывести ее на чистую воду и уничтожить.

Однако профессор окружил себя такими хитрыми мерами безопасности, что я, при всех стараниях, все больше убеждался в невозможности добыть доказательства его вины, пригодные для суда. Вам, дорогой Ватсон, известны мои силы, и все же через три месяца я был вынужден признать, что встретил наконец противника, равного по интеллекту. Ужасаясь его преступлениям, я не мог не восхищаться его ловкостью. Но вот Мориарти совершил промах, малюсенький промах, но все же непростительный, когда я был так близко. Мне представился шанс, и с этой минуты я начал оплетать профессора сетью. Еще немного, и ему не выпутаться. Через три дня, то есть в следующий понедельник, все будет готово, и профессор, вместе с основными сообщниками, окажется в руках полиции. Последуют самый громкий судебный процесс нашего века, разоблачение преступлений, числом более четырех десятков, и виселица для всех членов шайки. Но только нельзя делать поспешных шагов, иначе преступники, даже в последний момент, могут ускользнуть.