Записки о Шерлоке Холмсе

И я не ошибся. В начале девятого к двери подлетел хэнсом, и из него вышел наш друг. Из окна мы увидели, что левая рука у него забинтована, а бледное лицо нахмурено. Холмс вошел в дверь, но не сразу поднялся наверх.

– Выглядит совсем разбитым! – воскликнул Фелпс.

Мне пришлось признать, что он прав.

– Как видно, – сказал я, – ключ к разгадке находится в городе.

Фелпс застонал.

– Уж не знаю, – проговорил он, – но я связывал такие надежды с его возвращением… Слушайте, вчера у него не была забинтована рука. Что бы это значило?

– Холмс, вы не ранены? – спросил я, когда мой друг вошел в комнату.

– А, пустячная царапина, сам виноват, – отозвался Холмс, приветствуя нас кивком. – Ваше дело, мистер Фелпс, одно из сложнейших, какие я когда-либо расследовал.

– Я боялся, оно окажется вам не по плечу.

– Это был поистине примечательный опыт.

– И небезопасный, судя по бинту, – заметил я. – Не скажете, что произошло?

– После завтрака, дорогой Ватсон. Не забывайте, что я три десятка миль дышал саррейским воздухом. Полагаю, на объявление про кэбмена никто не откликнулся? Что ж, нельзя рассчитывать на постоянное везение.

Стол был уже накрыт, и, как раз когда я собирался позвонить, явилась миссис Хадсон с чаем и кофе. Вскоре она принесла три прибора, и мы втроем уселись за завтрак: Холмс – с волчьим аппетитом, я – мучимый любопытством, Фелпс – в полнейшем унынии.

– Миссис Хадсон сделалась превосходной хозяйкой. – Холмс снял крышку с блюда, где лежал цыпленок-карри. – Ее кулинария не очень разнообразна, однако в том, что касается завтраков, она не уступает шотландкам. Что у вас там, Ватсон?

– Яичница с ветчиной, – ответил я.

– Отлично! Что вам положить, мистер Фелпс? Курятину-карри, яичницу? Или возьмете сами?

– Спасибо. У меня нет аппетита.

– А, ерунда! Попробуйте с того блюда, что перед вами.

– Спасибо, но мне в самом деле не хочется.

– Ну тогда… – Холмс озорно подмигнул. – Тогда вы, наверное, не откажетесь положить мне кусочек?

Фелпс поднял крышку и громко вскрикнул. Лицо у него сделалось белей фарфора, на который он смотрел. В центре блюда лежала свернутая в трубочку голубовато-серая бумага. Схватив листы, Фелпс впился в них взглядом, затем прижал их к груди и с восторженными воплями пустился в бешеный пляс. В кресло он вернулся настолько обессиленным, что лишился бы чувств, если бы мы не влили ему в рот бренди.

– Ну-ну! – стал успокаивать его Холмс, похлопывая по плечу. – Это была не лучшая идея – так вас огорошить, но Ватсон подтвердит: когда выпадает случай устроить театральный эффект, я не могу противиться соблазну.

Схватив его руку, Фелпс прижался к ней губами:

– Благослови вас Господь! Вы спасли мою честь.

– Ну, знаете, моя честь тоже была поставлена на карту. Заверяю: если для вас самое страшное не справиться с поручением начальника, то для меня – потерпеть неудачу в расследовании.

Фелпс засунул драгоценный документ во внутренний карман пиджака.

– Не решаюсь дольше задерживать вас с завтраком, однако мне до смерти хочется узнать, как вам достался документ и где он был.

Шерлок Холмс выпил чашку кофе и занялся яичницей с ветчиной. Потом он встал, закурил трубку и устроился в кресле.

– Сперва я расскажу, что я сделал, а потом уже объясню почему. Расставшись с вами на станции, я совершил приятнейшую прогулку, любуясь природными красотами Саррея. Дорога привела меня в живописную деревушку под названием Рипли, где я попил чаю в гостинице, предусмотрительно наполнил фляжку спиртным и сунул в карман пакет с сэндвичами. Там я оставался до вечера, а затем вернулся в Уокинг. Закат застал меня на большой дороге перед Брайарбрей.

Я подождал, пока скроется из вида последний прохожий (их, как я понимаю, и днем не так уж много), и перелез через забор в парк.

– Но ведь ворота были открыты! – удивился Фелпс.

– Да, но я в таких случаях придерживаюсь своих предпочтений. Я выбрал место, где стоят три ели, и под их прикрытием проник в парк незаметно для обитателей дома. На той стороне я припал к земле и пополз от куста к кусту – видите, в какое плачевное состояние пришли колени моих брюк? Так я добрался до зарослей рододендронов напротив окна вашей спальни, присел на корточки и стал ждать.

Занавеска в вашей комнате не была опущена, и я видел, как мисс Харрисон читала за столом. В четверть одиннадцатого она захлопнула книгу, заперла ставни и удалилась. Я слышал, как закрылась дверь, и не сомневался, что мисс Харрисон повернула ключ в замке.

– Ключ? – удивился Фелпс.

– Да, я попросил мисс Харрисон, чтобы она перед уходом закрыла дверь снаружи и взяла ключ с собой. Она точнейшим образом исполнила все мои инструкции; если бы не она, документ не лежал бы сейчас у вас в кармане пиджака. Мисс Харрисон удалилась, свет в доме погас, я по-прежнему таился в рододендронах.