Записки охотника

„Любезный Яков Петрович! Желая внести свою лепту в „Складчину“ и не имея ничего готового, стал я рыться в своих старых бумагах и отыскал прилагаемый отрывок из „Записок охотника“, который прошу тебя препроводить по принадлежности. — Всех их напечатано двадцать два, но заготовлено было около тридцати. Иные очерки остались недоконченными из опасения, что цензура их не пропустит; другие — потому что показались мне не довольно интересными или нейдущими к делу. К числу последних принадлежит и набросок, озаглавленный „Живые мощи“. — Конечно мне было бы приятнее прислать что-нибудь более значительное; но чем богат — тем и рад. Да и сверх того, указание на долготерпение нашего народа, быть может, не вполне неуместно в издании, подобном „Складчине“.

Кстати, позволь рассказать тебе анекдот, относящийся тоже к голодному времени у нас на Руси. В 1841 году, как известно, Тульская и смежные с ней губернии чуть не вымерли поголовно. Несколько лет спустя, проезжая с товарищем по этой самой Тульской губернии, мы остановились в деревенском трактире и стали пить чай. Товарищ мой принялся рассказывать не помню какой случай из своей жизни и упомянул о человеке, умиравшем с голоду и худом, как скелет. „Позвольте, барин, доложить, — вмешался старик хозяин, присутствовавший при нашей беседе, — от голода не худеют, а пухнут.“ — „Как так?“ — „Да так же-с; человек пухнет, отекает весь как склянка (яблоко такое бывает). Вот и мы в 1841 году все пухлые ходили“. — „А! в 1841 году! — подхватил я. — Страшное было время?“ — „Да, батюшка, страшное“. — „Ну и что? — спросил я, — были тогда беспорядки, грабежи?“ — „Какие, батюшка, беспорядки? — возразил с изумлением старик. — Ты и так богом наказан, а тут ты еще грешить станешь?“

Мне кажется, что помогать такому народу, когда его постигает несчастие, священный долг каждого из нас. — Прими и т. д.

Иван Тургенев.

Париж. 25 января 1874 года».

В цикл «Записки охотника» рассказ «Живые мощи» вошел впервые в издании 1874 г. (с. 494-508). При этом отпал подзаголовок первой публикации; пространное подстрочное примечание было заменено кратким указанием: «Наброски двух отрывков из „Записок охотника“: „Живые мощи“ и „Стучит!“ — были найдены автором в черновых его бумагах в 1874 году и тогда же дописаны, один для „Складчины“, другой для предстоящего издания. В первое собрание „Записок охотника“ они не были включены по той причине, что не имели прямого отношения к главной мысли, руководившей тогда автором».

Несмотря на то что это подстрочное примечание подписано «Примечание издателя», принадлежность его Тургеневу доказывается почти дословным совпадением текста издания 1874 г. со строками, набросанными Тургеневым на заглавном листе чернового автографа рассказа «Стучит!» (см. с. 505 наст. изд.).

Сохранились два автографа рассказа — черновой и беловой (BN; фотокопии — ИРЛИ). Краткое описание их впервые дано А. Мазоном. См.: Mazon. Р. 85-86.

Беловой автограф содержит только текст рассказа (без письма к Я. П. Полонскому), который близок к окончательному слою чернового автографа и отличается от него дополнительной стилистической правкой. Кроме того, в беловом автографе появился эпиграф и был развернут рассказ Лукерьи о ее сне, в котором она предстает народной заступницей, впоследствии вычеркнутый.

Сохранилась авторизованная копия рассказа, служившая оригиналом набора для «Складчины» (см.: ИРЛИ. 4976. XXVIб. 68). Заглавие, текст предисловия (письмо к Я. П. Полонскому) и отдельные поправки в тексте — рукой Тургенева. Подпись рукой Тургенева: Ив. Тургенев.

Время возникновения замысла рассказа определяется приблизительно. Сам Тургенев в приведенном выше предисловии к первой публикации называет «Живые мощи» «отрывком» и «наброском», найденным «в старых бумагах». В письме к П. В. Анненкову от 19(31) января 1874 г. он также говорит, что воспользовался для написания рассказа «уцелевшим наброском и оболванил его» (Письма I. Т. 10. С. 189). В подстрочном примечании к изданию 1874 г. Тургенев объясняет причину, по которой «Живые мощи» и «Стучит!» не вошли в первое издание «Записок охотника», — следовательно, относит замысел этих рассказов ко времени до 1852 г. К начальному периоду сложения цикла позволяет отнести замысел «Живых мощей» и письмо Тургенева к Л. Пичу от 10(22) апреля 1874 г., в котором он называет все рассказанное в «Живых мощах» «истинным происшествием» (Там же. С. 230, 435). Действительно в рассказе просматриваются автобиографические элементы.