Записки отчаяния

Проснулся я где-то около восьми утра. От того вида комнаты, где я находился, меня затошнило. Конечно, это ощущение было смешано с алкоголем прошлой ночи. И я бы не удивился, если бы это ощущение возникло у меня где-нибудь в райском бунгало на берегу Средиземного моря. Отчаяние достигло апогея, и мое тело являло собой маленькую кучу набросанных друг на друга конечностей. И это была не йога. А просто пик бессилия на фоне занемевших рук. Два дятла резво испещряли высокий каштан своими хладнокровными клювами. Я ощущал, как они разрушали целые семьи червячков-паразитов, поселившихся в этой древней высотке. Система тоталитарного государства была так же сохранена среди животных. Но, чтобы человек ничего не думал, этой животной системе дали название – естественный отбор. Хотя, человек и без того, не сильно много думает. Скорее, вообще не думает. Моё тело не слушалось, в ушах стоял гулкий шум, переходящий в свист. Но я все же совершил грубейшую ошибку – резко встал. В голову я получил удар давления, а в глазах заискрилось, и меня серьезно закрутило по комнате. От этого я быстро направился в уборную, чтобы не заблевать пол. Добравшись до туалета, будто спустя месяц скитаний, я осознал, что мой желудок пуст и ничего не выйдет. Я вышел и закрыл за собой двери уборной. И заметил, что все то содержимое медленно растекается по полу в коридоре. Это уже были не шутки. Нужно было это убрать. И только сейчас я застал еще каких-то людей в соседней комнате. Они тоже все пробуждались с тяжелыми последствиями. И я им только посочувствовал. Глаза еще не привыкли к свету. Я надел махровый халат, в котором был похож на канзасского мужика, имеющего за своей спиной большой старый трейлер и дикую пустошь вокруг. И стал рассматривать вблизи всех своих гостей, склонившись над каждым, как строгий средний преподаватель средних знаний из средней школы. На меня никто не реагировал, как будто меня здесь нет. Меня это не смутило, как не смутило и голых девушек лежать на полу ванной, кухни и даже на пороге комнаты. Захотелось почитать, чтобы как-то прийти в себя. К несчастью, я не обнаружил книг и даже полок. Оглядевшись, я понял, что это не моя комната, не моя квартира, не мой халат, не мои люди и не моя жизнь. Я тихо убрал за собой, оделся и вышел восвояси.

                        ***

Добравшись домой, спокойней я себя не почувствовал. Возникло желание отправиться куда-то далеко за горизонт. Где чайки будут навеивать проголодавшуюся тоску, а море зашепчет своим прибоем по глубоким струнам души.Но все это лишь мимолетные желания, которые в сущности казались издевкой. Не смотря на это, в моей жизни стали происходить маленькие чудеса, – я наконец перестал влюбляться в первую встречную. Если верить Кундере, то чувство любви неизвестно, но о нем можно думать, когда возникает желание не переспать с женщиной, а провести с ней ночь. К счастью, или нет, но этого желания я уже не испытывал. Судя по всему, моя свобода стала для меня дороже, чем я сам. В этом наверное и есть пространственное различие одиночества, переходящего в свободу. Когда ты полностью начинаешь наслаждаться одиночеством, это чувство само по себе трансформируется в свободу, где есть место маленькому островку личного рая со своими чайками, даже если это и поделка оригами, и со своим морем, даже если прибой – это иллюзия, созданная мозгом и шелестом листьев деревьев. В голову ничего не приходило. Слова путались. Продолжать писать незаконченные произведения было слишком рисково. Однажды я понял, что я не Густав Флобер. И с похмелья, кроме поверхностной чуши и белиберды маленького проказника ничего не получалось. А вызывало только смех и тошноту. Хорошо, хоть не все сразу. Так и захлебнуться недалеко. Тяжело было даже вспоминать о событиях прошлой ночи. Все перемешалось с моими снами и больным воображением. Самое худшее, как по мне, это быть узником собственной прокрастинации. Ты стремишься выжать жизнь по максимуму, а на деле, перед зеркалом особенно видно, как в этом преуспела жизнь, а не ты. От этого невольно начинаешь смеяться. При этом лучше всегда включать 40-ую симфонию Моцарта. Это не для того, чтобы оказаться на грани безумия. А для того, чтобы отправиться далеко-далеко за горизонт, где все представляется тебе так, как хочешь того ты…Это, конечно, не выход, но уже возможность наслаждаться жизнью сегодня и сейчас…И конечно же, прислушаться к Гёте, и не переставать любить и совершать ошибки, чтобы не убить в себе себя.

                        ***