Записки простодушного. Жизнь в Москве

Камское водохранилище — это целое море. Его так и называют — Камское море. Измеряем как-то глубину (ведь, добыча — лещи прячутся на дне, в глубоких местах — «ямах»). 28 метров! И это недалеко от берега! А представляете, что бывает, когда ветер разбудит это чудовище! Как-то возвращались мы — прямиком, через водохранилище. Спешили: вечером банька, и придут гости. А тут ветер, и всё сильнее. Уже вода через борт забрызгивает. Подняли тент. А волна уже и на тент хлещет. Поняли: опасно, утонуть можем. И, несмотря на спешку, повернули и вдоль берега, кружным путём добрались до дому. До чего приятна была нам, промокшим до костей, горячая банька, как вкусны пельмени с «немножечком» водки и как милы неторопливые разговоры с родичами, семейные предания, забавные истории, побасенки, песни под гармошку!

Двоюродная сестра Тася и её муж Саша Литов, моряк-дальневосточник, воевавший в 45-м с японцами, часто приезжали утром на машине: «Ну, куда сегодня поедем?» Ездили за грибами, за ягодами или на «экскурсии» по соседним деревням. Помню, укусил меня клещ и я, напуганный историей Лиды Иорданской, тяжело перенесшей укус энцефалитного клеща, сдал его на анализ, а потом непременным тостом на наших посиделках был тост за здоровье моего клеща. Наши усилия не пропали даром — клещ оказался здоровым.

Племянник Володя возил нас в большое село Перевозное, где Пугачев переправлялся через Каму, идя на Казань. Есть в Перевозном действующий женский монастырь с замечательными образцами пермской деревянной скульптуры. Монастырь, красивый, ухоженный, с массой цветов, резко контрастировал с самим селом — убогим и грязным. Было это много лет назад, надеюсь, что сейчас что-то изменилось к лучшему.

Эстония

В 1977-м со Светланой и дочкой Олей мы отдыхали в древнем, известном с 1279 г., городе Хаапсалу. Купались в море, гуляли по старым извилистым улочкам, осматривали готический собор XIII–XVI-го веков, в котором по ночам со свечой бродила (и кажется, до сих бродит) Белая дама — призрак девушки, которая выбросилась из окна замка, спасаясь от насильников.

Но первый раз я посетил Эстонию задолго до этого — осенью 1964-го, и не с развлекательными, а с сугубо меркантильными целями: у нас родилась дочка Оля и молодая семья остро нуждалась в са́мом необходимом. Спро́сите: при чём тут Эстония? А дело в том, что все годы советской власти наши прибалтийские республики снабжались несравненно лучше, чем Россия, чем даже Москва. Мы, русские оккупанты (как принято сейчас говорить в Прибалтике), материально жили гораздо хуже прибалтов. Я надеялся запастись там не только детскими вещами и предметами домашнего обихода, но и некоторыми продуктами, малодоступными в Москве. Замечательный Таллин (бывший Ревель) поразил меня уже на вокзале, откуда виден великолепный Домский собор XIII–XV-го веков. Бродя по средневековым улочкам Нижнего города, не сразу вспомнил, что ведь надо где-то устроиться. Толкнулся в одну гостиницу — нет мест, в другую, третью — то же самое. Вдруг на одном здании вижу табличку «Институт языкознания Академии наук ЭССР». Коллеги! Зайду поздороваться, да, может, и помогут. Долго дружески беседовал с учёным секретарём Института — эстонкой. Сочлись общими знакомыми. Узнав о моих затруднениях, она пригласила замдиректора по хозчасти и он на институтской машине возил меня по гостиницам. Тщетно. Полушутя, полусерьёзно он предложил простой выход — познакомиться с какой-нибудь местной жительницей. Но оказалось — был другой выход, без нарушения супружеской верности. В здании института мне дали комнату, даже постельное бельё дали, и я несколько дней жил там, бродил по таллинским средневековым улицам, музеям, магазинам, пользуясь гостеприимством моих коллег и приветливых жителей-эстонцев… А сейчас отношения с Эстонией резко ухудшились. Кому это надо?

Крым

«Освоение юга» начали мы с Крыма. За первые годы нашей супружеской жизни побывали с дочкой Олей в знаменитых курортных местах — Судак, Ялта, Коктебель, Новый Свет. Описывать их — дело пустое. На это путеводители есть. Да и слишком давно это было. Вспоминается несколько забавных сценок.

В Судаке Оля сдружилась с хозяйскими кошками-подростками, которых она назвала Серый мальчик и Зелёная девочка. Когда мы возвращались в Москву, Оля взяла на память пучки шерсти новых друзей. Там затаились блохи. Они отлично перенесли перелёт, быстро акклиматизировались в Москве и стали «плодиться-размножаться». Мы с трудом их вывели.