Записные книжки

Вечером был у графини Линар, род дрезденской Марии Аполлоновны [Волковой].

24 апреля

Кажется, наши турецкие дела плохо идут.

8 мая

Выехали из Дрездена утром. Обедали в Теплице, ночевали в Брюксе, чешском Мосте. Говорят, что мы народ завоевательный, а мало ли мест, из коих вытеснены мы немцами.

9 мая

Приехали в Карлсбад. Что скажешь ты мне, Карлсбад, в нынешний приезд?

28 мая

По железной дороге отправился вчера в Прагу. Был у Ганки.

29 мая

В 6 часов утра прибыли в Вену. Был у священника Раевского, застал одну попадью. Видел место, где произошло покушение на жизнь императора.

30 мая

Венский народ – гуляка во всех слоях своих. Русская обедня. Раевский очень хорошо служит. С Парижа не слыхал обедни. Тут был и наш парижский священник Васильев. Едет, кажется, в Петербург для принятия посвящения в протопопы. Он был напоминанием живым того, как я слушал обедню в Париже. Познакомился у Раевского с Вуком Стефановичем.

Август

Плавание до Венеции покойное и прекрасное. Светлый день, море тихое, то синее, то зеленое. Плыли шесть часов и прибыли в Венецию в полдень.

* * *

Венеция, воскресенье, 23 августа (4 сентября)

С приезда заходил я почти каждый день в базилику S. Marco. Не видел еще Pala d’Oro («золотой алтарь», византийская икона): она закрыта.

Не знаю, почему не показывали нам Пьомби, но видели мы Поцци. Страшное имя. Подумаешь, что заключенные точно содержались под водою в каких-то колодцах, а в сущности, тюрьма как тюрьма.

На карте мира фра Мауро 1460 года означен мыс Доброй Надежды, тогда еще не открытый.

Был в публичном саду. Скачки. Молодые Санчо Панцы на каких-то Росинантах. Скачка на двухколесных колесницах. Тут по крайней мере есть какая-то местная краска, воспоминание и карикатура древних ристалищ. В Венеции лошадь и гиппическое представление – редкость, род лодки в песках Аравийских.

Мост Риальто, сооруженный в 1591 году дожем Паскуале Чиконьей (коего дом с резными окнами видел я сегодня на канале). Крепость S. Andrea. В крепость не входил, а видел море.

Остров Св. Лазаря, Армянский монастырь мекитаристов, по имени основателя Мекитара. Чисто и порядочно содержащийся.

Большая египетская мумия; редкие рукописи, между прочими – Библия, писанная на армянском языке в Персии, с прекрасными живописными изображениями. В рамке на вылощенных пальмовых листьях что-то, писанное на бирманском. Стол, на котором Байрон учился армянскому языку.

Беседовал с отцом Паскалем Ошером, который ныне очень стар и разбит параличом. На приветствие мое, что он пользуется европейской известностью, отвечал он мне, что обязан тому путешественникам, которые слишком благосклонно о нем отзывались, особенно Байрону, напрасно преувеличившему трудность армянского языка. Ошер за старостью и дряхлостью не служит уже отцом чичероне, а другого младшего товарища его, Григория Алепсона, нет теперь в Венеции.

Московский Лазаревский институт здесь известен. Хорошо устроенная типография. Я купил в ней армяно-русскую грамматику, посвященную цесаревичу Александру Николаевичу; посвятительное письмо, изложенное правильным и чистым языком; молитву, изданную на двадцати четырех языках, между прочими – и на иллирийском, русском и польском. Довольно дорого: грамматика стоит 10 франков, а полиглотное издание – 15. Впрочем, выручка от этих книг идет на содержание учебного заведения, в котором воспитываются молодые армяне.

Путеводителем моим был молодой монах, уроженец константинопольский. Довольно свободно изъясняется по-французски.

В близости монастыря проезжаешь или правильнее, проплываешь мимо острова Сан Серволо, на котором находятся больница и дом умалишенных. Из решетчатых окон один из несчастных что-то кричал нам вслед.

Вчера лазил я на колокольню S. Marco – восход солнца. Обширный вид. Городские каналы закрыты крышами домов, и тут не догадаешься, что город построен в царстве морском.

Сегодня, то есть в воскресенье, 23 августа, утром ходил я по набережной Giudecca, заходил в церковь S. Sebas-tiano — особенно богата картинами Паоло Веронезе. «Св. Себастьян», «Св. Николай» Тициана. Тут погребен Веронезе и поставлен бюст его. Стены и потолок им же расписаны. На месте, где покоятся останки его, нет памятника, но самая церковь – лучший и собственноручный ему памятник. Памятники особенно нужны тем, о которых следует напоминать.

Церковь S. Angelo Rajfaele – мадонна дель Кармине – колокольная башня угрожала падением в конце XVI века, архитектор Иосиф Сарди выпрямил ее в 1688 году.