Запретная любовь

– Но вся их вина в том, что они полюбили друг друга. И выдать их, вот это и будет преступлением.

– Это мы так считаем, органы думают иначе…

Алексеев. увидев газеты в руках у Марты, удивился:

– Газеты? Свежие? Откуда?

– Участковый привез.

– Документы спрашивал?

– Спрашивал. Сказали, я из деревни. Вроде поверил. Знаешь, отменили смертную казнь.

– Не будут расстреливать, так забьют на допросах или сгноят в лагере. Пойдем, немного погуляем по лесу.

– Тебе еще нельзя ходить.

– Понемногу можно. Да и надоело в этой темнице сидеть.

В лесу Алексеев часто останавливался, прислушивался, принюхивался:

– Чувствуешь, как пахнет? Нет лучшего запаха, чем запах тайги. Китаев говорил, тут недалеко озеро, дойдем до него и сразу обратно…

С каждым днем прогулки Алексеева становились все продолжительнее и продолжительнее, он стал часто появляться в доме, вел с Китаевым долгие беседы о политике и охоте…

К редким пароходам уже привыкли, но каждый раз Марта вешала на дверь барака замок и уходила к дому. Обычно, если это было днем, Алексеев подходил к окну и следил за действиями команды. И в этот раз, глядя как матросы налаживают сходни, Алексеев увидел, как на берег сошел человек в знакомой форме, а затем узнал и ее обладателя – Усачев!

Быстро спрятал постельное белье под матрас, а сам поднял, лежавший возле буржуйки топор, и стал в угол.

Усачев подошел, подергал замок, затем отошел, глянул в окно… И с шумом оторвал доски, чтоб лучше видеть. Алексеев думал, Усачев вышибит раму, но тот прошелся вдоль барака – Алексеев в это время поменял угол – и заглянул во второе окно… Потом вернулся к двери, снова дернул замок. Как звери чуют запах своей жертвы, так и Усачев интуитивно, подсознательно чувствовал Алексеева.

Алексеев подошел поближе к двери, ожидая, что Усачев попытается чем-нибудь сбить замок, но эмгэбэшник направился в сторону дома бакенщика. Алексеев хотел уже выставить раму и последовать за ним, но вспомнил, что возвращаться Усачев будет мимо барака, и остался.

Минуты ожидания казались часами. Если Усачев арестует Марту, его придется убить. Но на пароходе его схватятся обязательно, начнут искать, сообщат в милицию. Как бы то ни было, Марту он им не отдаст.

Усачев возвращался с Китаевым. Алексеев не знал, что делать. Напасть на Усачева или нет? И где Марта? Успокоился, когда увидел в руках Китаева рыбу. Игнат Захарович обменивал ее у пароходских на хлеб и муку.

Возле барака Усачев замедлил шаги, но прошел мимо. Однако, перед тем, как спуститься к сходням, эмгэбэшник быстро оглянулся и цепким взглядом впился в окно барака. Алексеев отпрянул, не зная, заметил его Усачев или нет. И долго не решался глянут, а когда осмелился, Усачев уже входил на пароход.

Марта прибежала, когда пароход прошел мимо дома бакенщика и скрылся за поворотом.

– Усачева первой увидела Софья Власовна и так перепугалась, она думала эмгэбэшники специально прибыли для ареста. Я тоже испугалась, – Марта заплакала и никак не могла остановиться… – я же не знала, арестовали тебя или нет. Хорошо Игнат Захарович не растерялся, закрыл меня в сарае, а Софью Власовну отправил с ведром к реке, чтоб Усачев по ее лицу ничего не заподозрил. Она и Боцмана с собой увела…

– А я тут понять не могу, почему он не лает.

– В сарае мне было хорошо слышно. Усачев поздоровался, спросил, кто такие, чем занимаются, сколько человек проживает и попросил разрешения войти в дом. Вежливый такой. Пока он в доме был, я в сарае залезла под брезент и больше ничего не слышала. Вылезла, когда Игнат Захарович открыл дверь и позвал меня. Усачев здорово напугал Китаевых, по-моему, они жалеют, что приютили нас.

– На их месте любой бы испугался, жили себе спокойно, жили, и вдруг такое.

– Вот зачем он сошел с парохода, стал заглядывать в барак, проверил, кто в доме? Игнат Захарович говорит, охотник и жертва связаны, и Усачев чувствовал, что мы здесь. Наверное, он едет в Якутск.

– Значит, встречи не миновать.

Усачева, действительно, вызвали в Якутск в областное управление МГБ. Ничего хорошего от этой поездки он не ждал, ему так и не удалось выведать, кто помогал Алексееву. Когда спросил у Боровикова разрешения арестовать деревенских и привезти в район, тот разозлился:

– Может, вообще всю деревню за решетку упрячем? Помогал Алексееву один человек от силы – два, вот и выяви их. Что толку бить человека, если он ничего не знает? Плохо работаешь, Усачев, развалил дело, упустил главного подозреваемого.

Дай наказ участковым, чтоб присмотрелись к новым людям в наслегах, Алексеев, если жив, вынужден будет появиться в селении. Должен он что-то есть и пить, и жена была на сносях. Работай.