Затворники

И поскольку мне казалось, будто мы заодно не только в этом, но и во всем остальном, я согласилась без колебаний. Да и в конце концов, почему я должна была отказываться? Оставаться в своей тесной квартирке, когда Рейчел предлагала мне выход?

– У меня не одна комната, – сказала Рейчел, когда мы погрузились в ожидающий нас автомобиль, – и мы каждый день ездим на работу в одно и то же место. Я же видела дом, в котором ты живешь. Похоже, у тебя даже нет кондиционера. Я знаю, что уже август, и мне следовало бы попросить тебя раньше, но…

Рейчел не нужно было убеждать меня в правильности принятого решения. Во многих отношениях мы уже чувствовали себя как соседки по комнате, как близнецы, которые пережили одно и то же, находясь за тысячи миль друг от друга.

– Бери машину и захвати все, что тебе нужно, – сказала Рейчел, глядя на меня. За ее спиной расстилалось Вестсайдское шоссе. – Я попрошу нашего швейцара сделать тебе комплект ключей.

Хотя мы были знакомы всего чуть больше двух месяцев, меня поразило, что я провела с Рейчел больше времени, чем с кем-либо за пределами моей собственной семьи. Семьи, с которой я бы с радостью проводила меньше времени, если б могла позволить себе жить в общежитии. А дружба в колледже всегда была для меня чем-то труднодостижимым, особенно когда стало ясно, что я предпочитаю тратить больше времени на изучение языков, от которых мало толку, чем ходить на вечеринки или собираться в тесных комнатах общежития, по десять девушек на одной кровати. Рейчел это не волновало. Потому что мы были одинаковыми. Мы были разными во многих отношениях, но вещи, которые вдохновляли нас, были одинаковыми.

Итак, я отправилась на машине на север, в арендованную квартирку-студию, где упаковала свою одежду и книги в сумку, которую привезла с собой из Уолла-Уолла, и переписала остальные переводы отца в блокнот. Я выбросила из крошечного холодильника оставшиеся продукты, сунула ключ в карман, а потом постояла в коридоре под мигающими флуоресцентными лампами, не уверенная, вернусь ли сюда когда-нибудь.

Когда водитель доставил меня обратно в жилище Рейчел, трехкомнатную квартиру в Верхнем Вест-Сайде, я снова вспомнила о том, что почувствовала в Лонг-Лейк: Рейчел была богата. Вид из окон на Центральный парк, терраса с цветущими растениями, паркетные полы и светло-голубой глянцевый холодильник с винтажными ручками. Квартира была не то чтобы огромной, но все же достаточно большой. И Рейчел жила здесь одна.

Я была благодарна ей за то, что она не оправдывалась за свое жилище. Она не говорила: «О, не обращай внимания на беспорядок, у меня не было времени на уборку» или «Я знаю, что это выглядит дорого, но это была квартира моей бабушки». Она просто впустила меня в квартиру и указала на подносик, куда я могла бросить ключи, и на свободную спальню, где я могла оставить свою сумку.

Кухня и гостиная были частью одного большого открытого пространства для отдыха, разделенного обеденным столом – старым деревянным предметом меблировки с замысловатой инкрустацией и множеством царапин. Я оценила, что, хотя практически все в квартире выглядело безукоризненно, здесь нашлось место и для несовершенства. Я позволила себе задержать руку на материалах: гладкое дерево, мягкая кожа, нежное серебро рамок для фотографий – все было прохладным на ощупь. Потом подошла к широким прозрачным окнам, выходящим на парк. Внизу я увидела непрерывную вереницу такси и людей, появлявшихся из-под зеленого навеса Центрального парка или скрывавшихся под ним. Кондиционер в квартире Рейчел гудел тихо, почти неслышно.

– Прежде чем ты спросишь, – проговорила она, – мои родители жили в этом же доме. На последнем этаже. Я выросла здесь. И нет, я не покупала квартиру сама. Они купили ее для меня, когда я была еще в начальной школе. В качестве инвестиции.

– Я не собиралась спрашивать.

– Люди обычно хотят знать.

– Тебе решать, Рейчел, чем ты хочешь поделиться.

– Знаю, – отозвалась она, а затем, преодолев разделявшее нас расстояние, протянула руки и обняла меня – сильнее, чем в первый раз, когда мы встретились. Почти отчаянно. – Я просто не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга.

Глава 15

На следующее утро я впервые посетила библиотеку Моргана на Мэдисон-авеню, особняк XIX века из бурого камня, в позолоченных внутренних помещениях которого хранились редкие рукописи, оригинальные черновики симфоний Моцарта и рисунки Рубенса. В 2006 году за счет крупной кампании по сбору средств к особняку было пристроено современное здание, включающее стеклянный атриум и аудиторию. В тот день в атриуме собрались ученые и деятели мира искусства для участия в ежегодном моргановском симпозиуме, который в этом году назывался «Искусство и оккультизм: гадание в Европе эпохи Ранней Современности». Мы пришли вместе, Рейчел и я, после того как Патрик сказал нам, что встретит нас там.