Завоевать сердце гения

Я попятилась от стены, сбив при этом вазу, затаившуюся среди книжных полок. Чуть-чуть не долетев до ковра, фарфор приземлился на голый пол и хлынул брызгами осколов мне под ноги.

Должного внимания этому времени в его биографии я не уделяла, а теперь и подавно не могла вспомнить, в каком же году и как долго он числился студентом. Маккамон в Академию поступить-то поступил, но так и не окончил. Даже от воспоминаний отдельных кусков биографии волной поднялась тошнота. Наркотики, алкоголь, оргии, чего там только не было…

Но с карточки Роберт глядел на меня молодым, наивным, широко распахнутым взглядом светлых глаз. И телефон в моих руках, за который я схватилась, чтобы узнать правду, так и остался не разблокированным.

Маккамон больше не смотрел на мир так. Ясно, что в его жизни что-то радикально изменилось, за что он до сих пор винит себя, и если раньше я жаждала узнать, правду, то теперь… хочу ли я знать, что именно? И самое главное, когда?

Хочу ли я преодолеть рубеж, после которого не будет пути обратно?

Я наспех убрала осколки в мусорную корзину под письменным столом. А после, замерев возле выключателя, посмотрела через весь кабинет на картину. Несмотря на боевой характер, только от одной вещи я бежала, как от огня, а самой действенной тактикой – было спрятать голову в песок.

Интересно, что где я была, когда нескладный студент-подросток позировал вместе с друзьями? Наверное, радовалась жизнь, думая, что ничто не способно разрушить мое счастье. Обычно, этим и занимаются десятилетние девочки.

Телефон вернулся в задний карман джинсов.

А мне срочно нужен контейнер с шоколадным мороженым.

⁂

На следующее утро я не стала нажимать на кнопку и опять пришла на кухню завтракать. Решила, что горячий кофе исправит мое не самое лучшее с утра состояние, но ошиблась.

– Все в порядке, мисс Стоун? – спросил Томас.

Я скривилась и покачала головой. В горло словно сосновых иголок насыпали.

– Больно… – прохрипела я.

– Боже! Вы что, все мороженое за раз проглотили?

После осмотра кабинета, я засела вместе с мороженым в собственной комнате. Да так и не смогла вовремя остановиться.

Томас убрал кофе, сказав, что он будет только во вред. Вскипятил молоко, добавив в него меда.

У меня глаза закрывались прямо за столом. Сказывалось и то, что я легла почти под утро. Осушив чашку, я жестами объяснила, что не голодна и иду обратно спать, а Томас взял с меня обещание, что в случае чего я вызову его кнопкой.

Я обещала. Как добралась до кровати не помню, меня потряхивало от холода, а горло словно резали изнутри острыми скальпелями. Не раздеваясь, завернулась в плед и рухнула на кровать. Успела услышать, как на телефон пришла смс от бабули, но даже читать не стала. У нее чутье на болезни, одно неаккуратное слово и через четверть часа она уже будет осаждать квартиру Маккамона.

Пока тело трясло в ознобе, яркие красочные сны терзали мой ум. Я видела того шестнадцатилетнего Маккамона рядом с Шарлоттой, видела, как она учила его обращаться с женщинами. Видела, как он создает лучшие картины, а Эйзенхауэр вышвыривает меня на улицу, поскольку я не справилась с задачей и оказалась никчемной музой.

Снова и снова видела забрызганные кровью синие буквы на серой ткани.

Недовольная моим материалом Элеонора увольняла меня, а я только кричала в ответ, что только рада этому, потому что ненавижу свою работу. И что не она мое призвание, просто когда-то давно я сделала неправильный выбор.

Очнулась мокрая, как мышь, а сердце едва не выпрыгивало из груди.

– Кто здесь? – крикнула я, даже не понимая, как оказалась в этой незнакомой комнате.

Из ванной со стаканом воды появился Маккамон.

Все настолько повторяло позавчерашний вечер, что я со стоном рухнула обратно. Сейчас он отчитает меня и снова уйдет.

Похоже, я все еще не проснулась и мне по-прежнему снятся кошмары.

Со стаканом в руке Маккамон подошел к кровати, опустился на ее дальний край и оставил стакан на прикроватной тумбочке. Коснулся моей руки и сказал:

– Хочешь пить?

Так это не сон?

– Очень.

Горло снова свело болью, но уже терпимой. Маккамон внимательно следил за мной, а поэтому от него не укрылось то, как я скривилась.

– Выпей, а потом возьми таблетку под язык – Томас сказал, что острую боль снимет.

Он протянул мне таблетку и я послушно взяла ее с его ладони. Упала обратно на подушки.

– Тебе бы в душ… – нерешительно сказал он.

Я покачала головой.

– Опять споришь, – вздохнул он. – Даже в таком состоянии.

– Нет сил, – выдохнула я. – Хочу спать.

– Тогда до завтра, – сказал он. – Выздоравливай.

Нагнулся и поцеловал меня в лоб.

Я точно сплю.

Глава 17. О кисточках

Потребовалось еще два дня, чтобы мне стало лучше. Говорила я мало и по существу, на что гений притворно вздыхал с надеждой:

– Вот бы так всегда.

Когда я спросила, где мой телефон, Маккамон сказал, что выключил его, так как кусок пластика постоянно издавал какие-то звуки.

– Ты прямо пещерный человек, – сказала я. – Не перестаю удивляться этому.