Завтра наступит, я знаю

— У нас не принуждают, Рина, — сказал, так вот просто, с ходу угадав ее уменьшительное имя. И так естественно, что ей и в голову не пришло его поправить. — Твоя… Шутт, я даже и не знаю теперь, как ее назвать… Давай так: ни первая, ни вторая, а прошлая Регина — едва узнала, что она ведьма, и что все фокусы, которые с ней на Земле происходили — не шиза, а нормальное для нее явление — прости, чуть не уписалась от восторга. Я так думаю, что оттого и Дар в ней так рванул: от излишнего усердия. Может, не проявись он так сильно, и не распевай все вокруг нее на все голоса, что «ах, как ты офигительно могущественна»… — Рина даже поразилась этому земному «офигительно» — Она, может, и не накуролесила бы ничего. А так… Бывает, что у мага при таком резком росте, при скачках Дара просто срывает психику. Как у подростков в переходный период. Только юнцы безобидны, а вот ведьма может натворить дел. Лоуренс в то время действительно отвлекся на поиски жезла: ситуация была политически очень сложная и требовала личного участия. Вот и прохлопал Регину. Мы к тому времени с ней уже не справлялись, поэтому прошляпили, когда она на Землю прыгнула.

— За вещичками, — холодно добавила Регина. — А заодно и меня проведать… Знаешь, Реджи…

Она запнулась, впервые назвав оборотня по имени.

— …Не верю, что я — чья-то там копия. Ну не верю!

Она с надеждой взглянула на ладони. Напрасно. Те по-прежнему оставались девственно чистыми.

— Это еще ничего не доказывает, — сказала сердито, пряча руки в карманы и более убеждая себя, чем спутника. — Может, это… какой-то побочный эффект при прохождении между мирами, почем мне знать? И вообще, слишком мало информации для меня лично, например. — Она вдруг спохватилась: — Послушай, ты ведь видел эту прошлую достаточно долго? Она всегда была зеленоглазой?

Оборотень покачал головой.

— Мне твой цвет глаз больше нравится, — сказал как-то замедленно. — Серый, как грозовое небо… Нет, Ри-на, — он словно покатал на языке ее имя. — Она научилась изменять внешность лишь недавно. Знаешь, многие женщины подкрашиваются, а эта, как научилась трансформации, так повадилась: то волосы выбелит, то губы раздует… То глаза другие… Дней десять так забавлялась. Я уж решил, что она и не помнит, какой была раньше. Только я ее всегда узнавал, в любом обличье. И тебя узнаю…

Он прикрыл глаза.

А Регина вдруг похолодела.

К чему такие речи?

— Запах, — совершенно обыденно пояснил Реджинальд. — Вот я к чему. Вы с ней совершенно разные, абсолютно разные. Хоть сколько духов на себя не вылей — я прочихаюсь, но природный запах распознаю обязательно. И это я еще тигр, а вот среди волков есть нюхачи-эксперты, что хоть ты в мужчину трансформируйся — вычислят. Мы их приглашаем иногда на службу. Но в твоем случае и я сгожусь: я еще в храме понял, что ты — не она.

Регина сглотнула. Взгляд оборотня показался ей каким-то… голодным? Тот, по-видимому, почувствовал перемену ее настроения.

— Эй, я, вообще-то, парень мирный, — сказал поспешно. — Просто, когда задумываюсь, сразу перестаю быть балбесом, а людям это подозрительно… Не бойся. Чокнутых в Ордене не держат.

Она невольно улыбнулась. И поднялась с места.

— Может, пройдемся? Здесь хоть и приватность, но хочется немного тишины, настоящей, ночной. Или нам пора возвращаться?

Реджинальд пожал плечами.

— Гуляй, сколько хочешь, мне-то что. Я прикинусь твоим бессловесным хвостом и если уж сунусь со своим дурацким мнением, то лишь, когда сама попросишь. Только пойдем в людской квартал, там сейчас тихо.

Хитро сощурился.

— Если не боишься маньяков там не доловленных, или воришек…

— Чокнутых в ордене не держат, — поддразнила Регина. — А рядом с таким защитником бояться всяких маньяков — это точно надо свихнуться.

Глава 12

— Может, прогуляемся?

— Куда, на ночь глядя?

— Я покажу тебя звездам.

Ринат Валиуллин «Где валяются поцелуи»

Тихие улочки людских кварталов радовали мягким неназойливым светом фонарей, частыми скамеечками для прохожих, пышно цветущим жасмином и стрекотаньем кузнечиков в палисадниках.

Как ни странно, после хорошего ужина Регине и впрямь стало легче.

Но мысль, что придется признать себя чьей-то копией-недоделкой, по-прежнему активно не нравилась.

И подозрение, что из нее при первом же намеке на согласие примутся кроить какую-то там ведьму — тоже.

И эти неприятные намеки на недолговечность Тени… А вдруг сьер Лоуренс все же прав, и Регине остается совсем немного времени, чтобы подышать новым миром, восхититься этим чудесным городом — и не успеет она опомниться, как все закончится? Именно в то время, когда, по дикой случайности, перед ней открылась возможность начать жизнь новую во всех смыслах! Как несправедливо, когда сказка обрывается, не успев начаться…

Она остановилась.

— Я не знаю, — сказала в отчаянии. Ее «хвост», о котором она, задумавшись, почти забыла, бесшумно застыл за спиной. — Не знаю, что делать! Может, просто жить? Всем назло? Не Региной, не Тенью, а кем-то еще? Я же так и так хотела все поменять, перевернуть…

Осеклась и горько рассмеялась. Вот уж, воистину, бойся своих желаний!