Завтра, завтра, завтра

– Знаешь, что самое смешное? – ухмыльнулся Ант. – Я ведь пропустил свой выпускной год в институте, чтобы доделать «Дублей».

– А я – свой, чтобы дописать «Итиго», – рассмеялся Сэм.

В половине третьего ночи – невообразимо поздно для такого сонного города, как Лос-Анджелес, – вечеринка закончилась. Пинками выпроводив последних не в меру загулявших гостей, Сэм запер двери, сел в машину и покатил домой. Сделав небольшой крюк, он проехал мимо коттеджа Сэди. Он всегда проезжал мимо ее дома, возвращаясь с работы. На втором этаже, в гостевой спальне, по всей видимости переделанной в детскую, горел свет. Ни разу за все это время он не остановился и не постучал в дверь. Однако в эту ночь он притормозил возле дома и послал Сэди эсэмэску.

«Жаль, что тебя не было. Только представь: я, Сэм Масур, мизантроп, закатил вечеринку! Кажется, народу понравилось».

Она не ответила. Сэм отправил второе послание.

«Подумываю о новой игре. Присоединишься? Что-нибудь между “Итиго” и “Мертвым морем”. Может, я занесу тебе эскизы? Думаю, Маркс бы одобрил».

«Сэм, – мгновенно откликнулась Сэди, – я не могу».

В день встречи с Уэртами зарядил дождь.

Секретарь известил Сэма, что Уэрты ждут в вестибюле, и Сэм лично спустился к ним и проводил в кабинет.

– Спасибо, что пришли, – сказал он. – Простите, что так долго не могли с вами связаться. С тех пор, как вы виделись с Марксом, прошло, наверное, года полтора?

– Прошла целая вечность… – заметил Адам Уэрт.

– …Пролетевшая как одно мгновение, – закончила Шарлотта.

Легкость, с которой они подхватывали и развивали мысли друг друга, не ускользнула от Сэма, и ему стало грустно, что у него нет такого же понимающего и верного напарника.

– Вот ваша папка. – Сэм вручил Адаму папку с эскизами. – Прощу прощения, что вовремя не вернули ее. Великолепная работа. Я несколько раз просмотрел наброски и…

– Если вам не понравилось, мы можем предложить что-нибудь другое, – перебила его Шарлотта.

– Нет-нет, мне понравилось, но, возможно, я не до конца понял ваш замысел. Будьте добры, обрисуйте мне ваше видение этой игры.

6

С роковых выстрелов минуло пятьсот три дня, когда Шарлотта и Адам Уэрты приступили к разработке «Дней бесконечности».

Накануне вечером Сэм подготовил для них кабинет Сэди: сложил в коробки ее вещи и уволок коробки к себе, чтобы на следующий день секретарь отвез их Сэди домой. «Как только это произойдет, – подумал Сэм, – “Нечестные игры” официально лишатся двух своих основателей».

Сэм заглянул к Уэртам – спросить, как они устроились на новом рабочем месте. Адам куда-то вышел, но Шарлотта сидела за столом, глядя в экран ноутбука.

– Черпаю вдохновение в игре «Вторжение в Шотландию», – пояснила она. – Уму непостижимо, что Сэди Грин сотворила с кровью! Может, у меня разыгралось воображение, но мне кажется, у всех персонажей разная кровь, отличающаяся и по структуре, и по цвету. Вроде бы мелочь, но мысль, что даже у капли крови есть свой ярко выраженный характер, не дает мне покоя.

– Я в эту игру не играл, – признался Сэм.

– Честно? – поразилась Шарлотта. – Да ведь это потрясающая игра! Но жестокая – до умопомрачения. Ничего подобного я никогда раньше не видела. Уровень, на котором происходит резня в театре, прямо-таки утопает в кровище.

– Да, я об этом где-то читал. – Сэм двинулся к двери. – Ну, не буду вам мешать.

– Постойте! – крикнула ему в спину Шарлотта. – Если вы не играли, значит, вы этой сцены не видели. А взглянуть на нее стоит. Это же пасхалка. Я так, по крайней мере, думаю.

– Сэди терпеть не может пасхалок, – поморщился Сэм.

Сэди считала, что пасхалки разрушают игровую реальность.

– Если я раскрою ее секрет, это не испортит вам впечатления от игры?

– Ни в коей мере.

На взгляд Сэма, ничто не могло испортить впечатления от игры. Игра – это процесс, в ней важно не то, что происходит, а то, как оно происходит; то, как игрок достигает желаемого. Сэм знал сюжет «Вторжения в Шотландию» от и до: актеры в Лондоне гибнут один за другим, и от игрока требуется сохранить театр и разоблачить таинственного убийцу.