Зажигая звезды

— Бель, я… — После жеста моей руки он отсекается, исправляясь. — Аннабель. Мне жаль. Мне так чертовски жаль. Я думал, что сделаю нашу жизнь проще. Твою. Потому что на свою мне было плевать. Только потом пришло осознание, что я не имел права так поступать. — Он проводит дрожащей рукой по волосам, но они не такие длинные, как раньше, поэтому ему не удается ухватиться за пряди. — Моя любовь, какой бы сильной она ни была, заглушалась страхом. Виной. Отвращением к самому себе многие годы. Я должен был стать тем, кто защитит тебя. На кого ты сможешь опереться. Безусловно, я помогал тебе и через Лиама, и сам первые месяцы, пока ты не встала на ноги. Но это все равно не то, чего достойна Аннабель Андерсон. Знаю, что это оправдания, но… просто хочу, чтобы ты поняла, что если бы мне дали выбор: жить счастливо и забыть обо всем или проживать в аду тот день раз за разом… Второй вариант был бы выбран незамедлительно. Я хотел бы проживать это снова и снова только для того, чтобы выбирать тебя.

Я сдерживаю слезы, которые рвутся из глаз.

Ты сильная. Никто в этой жизни на тебя не влияет.

Но самое главное, что я верю ему. Каждому слову. Только не могу приложить ума, что нам делать со всем этим бардаком. Как починить то, что так давно разбито. И изобрели ли суперклей, который склеивает души?

— Уходи. Мне нужно время.

— Я вернусь. Потому что один наш умный друг сказал, что время — ценный ресурс. И я больше не собираюсь пропускать его как песок сквозь пальцы.

С этими словами Леви уходит, уважая мою просьбу. Почему сейчас он должен быть таким джентльменом? Это не позволяет мне казаться последней дрянью, которой я бы так сильно хотела стать, чтобы защитить сердце, об которое продолжают разбиваться волны любви к нему.

Глава 35

Леви

Дни сменяются днями, но я не выпускаю Бель из виду. Мне стоит огромного труда не сорваться, чтобы не сидеть у нее под дверью, ожидая момента, когда ей станет достаточно времени. Я не слежу за ней так, как делал в первые дни, но всегда знаю, где она находится.

Лиам долго сопротивлялся, но в итоге стал работать на моей темной стороне. Так мне удалось узнать, что в ее квартире дерьмовые окна, благодаря которым Бель постоянно находится под угрозой обморожения. Я все еще думаю, как скорее решить эту проблему, но так, чтобы не оказаться в тюрьме за взлом.

Кофе, круассан и наклейка звезды каждое утро ждут ее на пороге. Почему-то ее соседка смотрит на меня слишком жизнерадостно, когда я оставляю их перед ее дверью.

Также Лиам проболтался, что колено Бель в последнее время все чаще выходит из строя, но она тщательно это скрывает. Меня не перестает мучить вопрос, как она поступила в академию. Да и многие другие аспекты жизни тоже интересуют. Мне хочется поговорить с ней обо всем, что происходило в ее жизнь эти шесть лет. Услышать каждый день. Я хочу сидеть, лежать, стоять и слушать ее голос, являющийся моим криптонитом. Даже если она будет на меня кричать и ругаться, говорить «уходи» — это намного лучше, чем не слышать ничего. Мне хочется услышать ее смех, которым последние годы я наслаждаться лишь из старых видео в своем телефоне. И одностороннее общение в сообщениях с давно знакомым номером совсем не приносило облегчения.

Я никогда не желал другую женщину. Мне нужна была Бель с ее озорной улыбкой, огромной душой и мягкими касаниями на моем затылке.

Сегодня я решил рассказать все Максу и Нейту, начиная со своих десяти лет. Мне стыдно оттого, что мои друзья находились все время рядом со мной, не зная правды. Не зная, кто их друг на самом деле.

Я рассказываю о маме, которую люблю и вспоминаю каждый день. Об аварии, забравшей ее у меня. О своей детской оплошности, о которой не могу забыть, хотя прошло уже столько лет. Делюсь с ними бурлящими во мне чувствами к Бель. Даю им узнать о девушке, которая согрела меня своим теплом. Рассказываю о самом ужасном решении в жизни и трагедии, разрушившей не одну жизнь.

— В своей жизни я любил двух женщин — маму и Бель. И потерял их обеих, потому что был слишком глуп.

Я заканчиваю свой рассказ и поднимаю глаза к своим друзьям. Они смотрят на меня с открытыми ртами, поочередно пытаясь заговорить, но затем, не находя слов, снова ошарашено хлопают глазами.

— Так значит ты не гей. — Нейт не придумал ничего лучше, чтобы прервать затяжное молчание.

Макс кидает в него ручкой через длинный стол для заседаний.

— Заткнись, придурок.

— Почему в этом кабинете все пытаются меня убить? Ручкой, — ворчит Нейт, отправляя оружие убийства обратно в Макса.

— Почему ты нам ничего не рассказывал? — Макс сцепляет руки в замок, опираясь предплечьями на стол.

Я встаю из-за своего места, отряхивая несуществующую пыль на костюме. Развернувшись к окну, смотрю на город. Лондонский глаз17размеренно совершает круг за кругом, успокаивая мое волнение.