Земли обетованные

С того дня, как мы ступили на израильскую землю, прошло уже шесть недель. Шесть потерянных недель, в течение которых я бестолково метался туда-сюда в безуспешных поисках Камиллы, предоставленный самому себе, поскольку Игорь и Леонид обрели вторую школьную молодость: теперь они, как прилежные ученики, отправлялись с утра пораньше в ульпан, где иммигранты осваивали иврит. Я уже начал думать, что напрасно ринулся в это путешествие, – глупо было надеяться, что какое-то чудо поможет мне найти Камиллу. Еще две-три недели, и мне останется только одно – сесть на пароход и плыть обратно.

По прибытии в Хайфу мы оставили багаж в порту, в камере хранения и пошли осматривать город. Нас подстегивало радостное оживление; после недельной неподвижности хотелось шагать и шагать; наконец мы подошли к пляжу: люди купались, было жарко, но легкий морской ветерок помогал переносить зной. Игорь и Леонид пока не строили никаких планов, решив ждать подходящего момента. На теплоходе Игорь расспрашивал пассажиров; многие планировали осесть в Иерусалиме, другие хотели ехать в Тель-Авив или в кибуцы; у большинства уже были здесь друзья или родные, готовые помочь им с устройством. В прибрежном баре мы выпили пива.

– Ну, так что будем делать? – спросил Игорь. – Может, посмотрим, как там в Тель-Авиве?

– А мне нравится этот город, – объявил Леонид, – он похож на Одессу.

Мы дошли до пляжа Бат-Галим, и Леонид решил выкупаться, но плавок у нас при себе не было. «Ну и что, можно и в трусах», – сказал он, снял пиджак и рубашку, аккуратно сложил их на песке, потом сбросил брюки; мы сделали то же самое. Леонид был худой, как щепка, кожа да кости. И все мы трое оказались позорно белокожие, но никто не обращал на нас внимания; наконец мы вошли в прозрачную, восхитительно прохладную воду и долго, с наслаждением плавали. Потом растянулись на песке. Вокруг нас люди сидели целыми семьями, что-то пили, чем-то закусывали. Мужчина, расположившийся рядом, человек лет сорока, с волнистыми волосами и безупречно ровным загаром, обратился к нам по-русски и угостил сигаретами Игоря и Леонида, а мне не предложил; они с трудом раскурили их на ветру. Потом долго беседовали по-русски, непринужденно, как старые знакомые; человек говорил оживленно, размахивая руками, Игорь с Леонидом задавали вопросы и с понимающим видом кивали, слушая его ответы. Женщина, сидевшая с ним рядом, подозвала двоих детишек, которые лепили пирожки из песка, вынула из большой сумки еду – бутерброды с курятиной, крутые яйца, помидоры и бананы, – и они разделили ее с нами.

– Алексей родом из Баку, – объяснил мне Игорь, – он приехал в Израиль десять лет назад и познакомился здесь со своей будущей женой Лизой, она немка. Он утверждает, что Тель-Авив – ужасный город, а вот район Хайфы считается самым лучшим для новопоселенцев, здесь легко найти работу, и есть русское землячество, где помогают друг другу; он дал нам много полезных советов.

Алексей записал адрес на клочке бумаги, но, несмотря на объяснения Алексея, нам пришлось еще много раз спрашивать дорогу; впрочем, здешний народ, как правило, говорил по-русски или по-английски, и мы в конце концов отыскали Агентство по приему иммигрантов. «Главное, не слушайте их, – предупредил Алексей, – иначе вам придется ждать месяцами, а сразу попросите встречи с Ильей Каровым – это хозяин агентства – и скажите ему, что вы от меня».

В агентстве нас приняла молодая улыбчивая женщина, говорившая только на иврите и на английском. Илья, по ее словам, был на совещании. Она помогла моим спутникам заполнить анкеты приема, перечислила все льготы, на которые они имели право, и предложила для начала ознакомиться с Иерусалимом и Тель-Авивом.

– Мы приехали не для того, чтобы заниматься туризмом, мы хотим немедленно начать заниматься на курсах иврита! – ответил Леонид, хлопнув ладонью по столу.

Молодая женщина, явно озадаченная его агрессивным тоном, вышла и вернулась только через полчаса. Она вручила моим спутникам сертификаты иммигрантов, где уже были проставлены печати, и объявила, что ее начальник нашел школу, которая может принять их на учебу с ближайшего понедельника. Затем она выдала им документы, которые следовало предъявить директору школы, бонус на устройство в отеле, где иммигранты жили до получения постоянного жилья, и аванс в пятьсот шекелей каждому; после чего попросила подождать, сказав, что директор центра хочет с ними встретиться.