Земля и лира

В белых крыльях, будто-бы в дозоре
Гении морские, на простор
В жарком свете уплывают в море
Яхты, сердце и тревожный взор.

В синей глуби — золотая влага

Солнца южного и пленная печаль;
Боли нет, ни горестного блага,
Только времени отсчитанного жаль.

За чертой надежды и печали —

Это-ль сон или миражный взлёт, —
Где земле погибель обещали —
Брачный хор о счастии поет.

Ближе, ближе, золотые дали, —

Будьте здесь с возлюбленной семьей…
Отчего вы, люди, так рыдали
Над больной, прекрасною землей.

«Над морем ночь, огни и теплое теченье…»

Над морем ночь, огни и теплое теченье
Луны медлительной, из вод восставшей вдруг;
Не много любит страшное ученье
Слепой покорности, скользя по аду вкруг.

Покорность злобному… Не может быть сомненья —

И скорбное земли должно уйти навек…
Смотри, смотри: на краткое мгновенье —
Огромный сад средь звезд, и любит человек.

Не больно в радости, не больно в счастье этом;

Какою силою виденье удержать!
Куда летишь, земля, сгорая светом,
Чтоб так у сердца биться и дрожать.

Прованс

Никнет ветер золотой
Над сожженною равниной —
Деревенской и невинной
И по-древнему святой.

Синь далекая холмов —

Как ближайшая преграда,
Утешенье и награда
Сонной ветхости домов.

Церковь дремлет. Ей не нов

Мир большой, в грехах огромный,
И молчит, как замок темный
Из тяжелых валунов.

И в оливковых садах

Солнце прахом жарко дышит,
И земля лежит, не слышит
Счастья близкого в годах.

«Сколь счастлив я— не в небе Синей Птицей…»

Сколь счастлив я— не в небе Синей Птицей,
Что сказочно летит на облаках, —
Земля средь звезд прекрасною столицей
Как сердце бьется в творческих руках.

Она еще не в брачном одеяньи,

Еще не убрана, тиха, грустна,
И только счастье в медленном сияньи
Над ней горит, как звездная весна.

И счастлив я еще и тем отныне,

Что мне дано благую весть нести
Здесь, в трудной этой и большой пустыне,
Где розы брачные должны цвести.

«Среди враждебности земной…»

Среди враждебности земной,
Среди стихийного ненастья,
Виденьем верным предо мной,
Как свет поэзии и счастья,
Горит мечта, и сердце в ней
Ровнее бьется и сильней.

И нет покорности тогда

Пред равнодушием лукавым
Или обычаем кровавым,
Когда беспечная среда
Стоит огромною толпой,
Самодовольной и слепой.

Тогда и небо говорит,

Когда в любви земное тело
Звездою утренней горит,
И снова творческое дело
Мечта ведет улыбкой дня,
Как-бы из солнца и огня.

Жажда