Земля мечты. Последний сребреник

Появился еще один угловатый оборотень, направляющийся к колесу обозрения, а вплотную за ним шел краб доктора Дженсена и пощипывал его шею своей огромной клешней. Краб прошелся другой клешней по ряду фонарей, уложил их на крышу ближайшей палатки. Тут же вспыхнул огонь, горящее масло разлилось по мокрой крыше палатки, стало сливаться по стенам, освещая ночь бегущими, подпрыгивающими языками пламени.

– Я хочу прекратить все это! – вскрикнул Скизикс, перебираясь через ограду вокруг Жабы.

– Хорошо! – прокричал в ответ Джек и побежал вперед, ударив плечом в дверь, которая распахнулась на петлях, приглашая его в темень ее нутра. Хелен была где-то здесь, в этой палатке. Он в этом не сомневался. Поначалу он ничего не видел, но хотя бы смог сориентироваться в темноте – нужно было только держаться путей. Он споткнулся о две трубы, уходившие куда-то под стену палатки, но продолжил идти, подгоняя себя. Футах в сорока впереди виднелся свет, почти скрытый изгибом пути. Это наверняка был человек без головы, укладывающий свою голову в корзину. Джек перешел на бег трусцой. Видимость теперь стала хорошей. Ему пришло в голову, что он может никогда не догнать Хелен. Путь аттракциона был неестественно долгим, он словно являл собой продукт магии в той же степени, что и механики. В конечном счете это Хелен должна была догнать его. Но он не хотел ждать.

Насыщенный паром воздух давил ему на плечи, как мешки с песком. Ему вдруг стало казаться, что он совсем не выспался в туфле – и чувствовал себя смертельно усталым. И еще он понял, что страдает от холода. Сколько уже? Пожалуй, несколько дней. Впрочем, во время гонки в вагонетке кровь у него пылала.

Он перешел на шаг. Спешить было некуда. Хелен непременно догонит его. Придется с этим смириться. Он не может вечно нестись за ней, описывая круги по путям. Он остановился, задумавшись, чувствовал, будто падает в колодец, только падение было не быстрое, а замедленное, ленивое, усыпляющее, падение на перине. Он оперся о стену и попытался встряхнуться, прогнать сон из головы. Но дело было не только в сне, и он никак не мог избавиться от сонливости. Откуда-то спереди до него донесся смех. Послышался звук вращающихся колес, постукивание на стыках.

Ведь он этого и ждал, разве нет? Услышать звук приближающейся вагонетки. Он не мог полностью вспомнить, почему так этого ждал. Она появилась сзади, из темного далека, двигалась невыносимо медленно, чуть ли не плыла в облаках пара. Поначалу ему показалось, что вагонетка пуста, но потом он увидел: кто-то спал на сиденье. Хелен. Он даже в темноте знал это. Джек бросился к ней, к двигающейся вагонетке, побежал между рельсов. Тележка катилась вперед, колеса едва вращались, а потом она остановилась, со свистом выбросив из себя последнее облако пара.

В неожиданно воцарившейся тишине воздух вдруг ожил звуками ударов, пульсации печи. Пар рассеялся, поднялся к потолку и исчез, а вместе с паром ушла и тяжелая, удушающая атмосфера. Джек услышал чей-то крик. Скизикс. Это он остановил движение, как и обещал. Джек проморгался, прогоняя сон из глаз, в несколько прыжков преодолел последние несколько футов, отделявших его от Хелен в вагонетке. Он сдвинул металлический стержень вперед, чтобы дотянуться до Хелен. Она беспокойно зашевелилась. Лицо ее казалось серым в сумеречном свете, глаза были полуоткрыты и пусты. Джеку придется вынести ее на океанский воздух. Но думать об этом было легче, чем сделать. Несмотря на свою миниатюрность, она оказалась тяжелее, чем он мог предположить, к тому же она лежала, свернувшись на сиденье вагонетки, и когда он, подсунув под нее руки, стал было распрямляться…

Как кто-то толкнул его в спину. Натужный звук потраченных даром усилий вырвался из его груди, и он, опустив Хелен на прежнее место, чуть не потерял равновесие, но ухватился за край вагонетки и повернулся. Он увидел ухмыляющегося и сосущего крючкообразный палец Пиблса. Он держал что-то в руке, вроде бы куклу с надутой головой из бумаги, перьев, глины и волос – уродину с куриным клювом на лице и куриными же лапами вместо ног и пристеганными к ней цветными нитками кусками разделанной солнцеворотной рыбы.

– Ты – часть этого, – сказал Пиблс, улыбаясь, и с этими словами вонзил в куклу иглу, его глаза широко раскрылись от удивленной радости при виде выражения на лице Джека, которого перекосило от боли. Он вытащил из куклы иголку и моргнул. Джек взял себя в руки, вспомнив, как он вонзил рыболовный крючок в беднягу рыболова на пристани, а потом похитил его туфлю, даже спасибо не сказав. Впрочем, у него ведь не было выбора. А сейчас ему придется разорвать Пиблса на куски, и лучше бы ему поторопиться. – Нет-нет, – сказал Пиблс. – Не двигайся. Тебе это на пользу не пойдет. Теперь я могу делать с тобой то, чего ты даже понять не в состоянии.

Джек стоял не двигаясь. Он позволит Пиблсу высказать все, что он собирается сказать. Горячая боль в боку под поясом все еще не отпускала, делая угрозы Пиблса вполне убедительными.