Земля под копытами

И в эту минуту я увидел в потоке машин конторскую «Волгу»! Я зажмурился, боясь поверить в неожиданное везение. Когда вновь открыл глаза, машина была уже у крыльца. Успел вызывающе оглянуться на окна конторы, одернул полы пиджака и шагнул на край тротуара. Сквозь прищуренные глаза — яркое солнце светило прямо в лицо, — следил за блеском резиновых узоров на колесах «Волги», уверенный, что машина подчинится моей воле.

Конечно, это Прагнимак в директорской машине прибыл из управления. Едва лишь замерли колеса, я открыл заднюю дверцу и увидел тень на лице нового директора, который еще не привык к такому почитанию. «Привыкнешь, — победно и лихо подумал я. — И Георгий Васильевич сначала сердился на Петра».

— Я вам нужен, Илья Денисович? — спросил, проводив Прагнимака до кабинета.

Прагнимак не ответил, и я задержался в его кабинете. Известное дело, я завидовал ему. Но зависть эта была добрая, потому что я знал, что способен на большее и достигну большего, если все сложится для меня счастливо. Кроме того, своим успехом он не помешал мне. Конечно, с Георгием Васильевичем спокойнее, но под ним я долго был бы на побегушках. Если же Прагнимак меня признает — быстро поднимет. Ему нужны энергичные люди, люди с перспективой. И я с интересом следил за ним, зная определенно, что скоро одержу над ним победу.

— Я очень рад за наш коллектив и за вас, — тихо сказал я и через короткую минуту прибавил уже грубее — искренность простецкого парня, который не привык скрывать своих чувств: — Не подумайте, что подхалимничаю. Так, по-человечески рад…

Прагнимак вскинулся, словно молодой конь, внезапно почувствовавший на себе уздечку, но я независимо, сурово смотрел на него, и во всей моей фигуре, как и в голосе, не было намека на подхалимство. Он тоже стал серьезнее, угрюмей.

— О чем это вы? А, уже сороки принесли? — Он подошел к окну. — Я никогда не добивался высоких должностей, и меня это не волнует. Конечно, самостоятельная работа. У меня много планов. Время течет, но не каждый это течение ощущает. Впрочем, еще ничего не известно, одни разговоры.

«Тоже мне, святошу из себя строит. — Прагнимак смотрел в окно, и я позволил себе скривить в насмешливой улыбке губы. — Однажды человек наденет маску, а потом так входит в роль, что и сам же уже не понимает, где правда, а где лицедейство». Добродетели других сегодня раздражали меня.

— Я знаю, что наша проектно-конструкторская контора — лишь крохотный винтик в огромной хозяйственной машине государства, — вдруг сказал Прагнимак, нарушив тишину, которая какую-то минуту словно объединяла нас. — Лампочка, полупроводничок в сложной электронной системе, говоря языком научно-технической революции. Мы мало конструируем, мы скорее копиисты, если смотреть приземленно. Но этой приземленности, этому бескрылому натурализму каждый из нас должен противопоставить свой крылатый реализм. Потому что если вдуматься, если взглянуть на работу нашу в перспективе, мы вершим большое дело, даже тут, в конторе, в наших канцелярских буднях. Сколько строится, сколько делается на основе тех ватманских листочков, которые рождаются и множатся в нашей конторе, у нас!

Тут Прагнимак взглянул на меня и, должно быть, пожалел о своей откровенности. И словно замкнулся. Я невозмутимо перебирал на журнальном столике газеты, изо всех сил изображая стену, перед которой можно раскрывать душу, стену немую.

— Пригласите заведующих отделами на обсуждение. Шофер пусть возвращается в управление и ждет Георгия Васильевича. — Голос Прагнимака прозвучал холодно и чуть обиженно.

— Заведующих пригласить сюда или в ваш новый кабинет? — Я все больше наглел.

— Мое рабочее место здесь. Вы что, не знаете этого? — строго спросил Прагнимак. — И, кстати, я запрещаю вам торчать на крыльце, встречая меня или директора. У вас нет другой работы?

Я молча выскользнул из кабинета.

Мне вспомнилась страница из записной книжки Петра: «Я повесил бы на Прагнимаке табличку: «Осторожно: принципы!» Его не распринципишь и не подомнешь, его надо обойти. Хитростью». И я обойду его. Пройдет немного времени — и в управлении я стану над Прагнимаком или еще выше — в министерстве. Моя секретарша позвонит Прагнимаку:. «К вам выезжает товарищ Шишига». Он будет торчать у конторского крыльца, чтобы встретить меня (я не буду запрещать своим подчиненным открывать мне дверцу машины!). Я не торопясь, наконец, — о, мгновение, остановись, ты прекрасно! — подъезжаю к конторе, выхожу из машины, небрежно подаю руку Прагнимаку, а они, все, кто сегодня молча презирает меня, оставив свои чертежные доски и столы, будут жаться в окнах. Я буду идти через комнаты отделов, кивком головы здороваясь со всеми и ни с кем, а в кабинете директора засмеюсь прямо в лицо Прагнимаку и скажу… Нет, не засмеюсь, я сокрушенно и загадочно склоню голову: «Есть мнение, уважаемый товарищ директор, омолодить руководство конторы, таким образом, нам с вами, наверно, придется распрощаться…»