Земля после нас: Что расскажут камни о наследии человека?

Наиболее серьезные последствия, по-видимому, будут наблюдаться на суше, где за одно жизненное пространство с нами напрямую конкурируют другие виды, а также в озерах и реках. Разглядеть, что творится в обширных, практически непроницаемых для нас водах океанов, намного труднее. В этой среде наблюдение осложнено. До недавнего времени было широко распространено представление о море как о практически неисчерпаемом ресурсе, который будет вечно обновляться (за несколькими весьма заметными исключениями, находящимися на самой вершине пищевой цепи, такими как киты), независимо от того, сколько рыболовецких судов бороздят волны. Это представление стремительно меняется Киты — не единственные крупные хищники, чья популяция снижается: численность большинства крупных видов акул, отслеживаемая с помощью тщательного анализа промысловых данных, за последнее десятилетие сократилась в два раза и более. Во все новостные заголовки некогда попало практически полное исчезновение из вод близ Ньюфаундленда трески, занимающей чуть более низкое положение в пищевой цепи. Спустя десятилетие после прекращения рыболовства популяция трески продемонстрировала признаки некоторого возрождения, что красноречиво свидетельствует о способности рыбы восстанавливаться после кризиса. В настоящее время запасы трески в Северном море, по-видимому, балансируют на аналогичном пороге устойчивости.

Если взглянуть на это с точки зрения палеонтологов, рыба занимает слишком высокое положение в пищевой цепи, чтобы оставить много окаменелостей. Если убрать рыбу, что произойдет с организмами, расположенными в этой цепи ниже (то есть с теми, кто более многочислен и, следовательно, имеет больше шансов быть обнаруженным в качестве ископаемого в образце породы)? Еще труднее сказать, как они будут питаться. Однако после резкого сокращения поголовья трески (и других важных промысловых видов рыб) в северо-западной части Атлантического океана произошли изменения в пищевой сети, по-видимому представляющие собой коренную трансформацию. Океанографы называют подобный тип воздействия трофическим каскадом. В этом случае каскадный эффект означал, что, когда вся крупная рыба была выловлена человеком, освободившееся место в пищевой сети заняла ее бывшая добыча: мелкая океанская рыба, креветки и крабы (возросла также численность тюленей, поскольку вышеозначенные морские организмы являются их основной пищей). Эти самозванцы крепко держались за свое новое место, и треска так и не вернулась. Данное изменение может оказаться практически необратимым, по крайней мере в тех временных масштабах, которые имеют значение для нас.

Можно ли будет выявить подобные изменения? Вероятно, да, поскольку исследования показали, до какой степени люди преобразовали морские, да и наземные экосистемы. Вскоре эти изменения вполне могут затронуть существ, часто встречающихся в виде окаменелостей, таких как двустворчатые моллюски и брюхоногие, морские ежи, морские блюдечки и усоногие, обитающие на морском побережье и мелководье. А также потенциальные микрофоссилии: планктонные одноклеточные организмы, например фораминиферы и диатомовые водоросли с хорошо сохраняющимися известковыми или кремневыми скелетами, которые опускаются на дно моря и миллиардами накапливаются в донных отложениях после того, как сами организмы погибли. Эти ископаемые непосредственно характеризуют палеогеографические условия на момент формирования отложений. Ныне представляется вероятным, что некоторые из них в будущем отчетливо зафиксируют влияние человеческой деятельности, тогда как другие станут барометрами более обширных океанографических изменений в подводном мире, который нагревается и эксплуатируется все интенсивнее.

Итак, давайте прикинем вероятную ситуацию, скажем, через столетие. Где-то от четверти до половины видов в мире окажутся истреблены, причем большинство исчезнет еще до того, как их успеют описать и присвоить им научное название. Среди них будет большинство видов птиц и крупных наземных млекопитающих, а также немало более мелких; почти все приматы, кроме Homo sapiens; значительная доля главных океанских хищников; и, судя по всему, существенная часть организмов, предшествующих им в пищевой цепи.

В геологическом отношении многое из этого не будет зафиксировано. Жизнь, смерть, вымирание, переселение на возвышенности оставят примерно столько же следов, как горные динозавры юрского периода, то есть практически никаких. Послание передадут прибрежные равнины, дельты и речные бассейны, а также граничащие с ними моря и лагуны.