Земля после нас: Что расскажут камни о наследии человека?

Сколько времени займет восстановление? Тут в нашем распоряжении имеются неплохие аналоги. Оздоровление биосферы Земли после массовых вымираний в настоящее время изучено довольно хорошо, по крайней мере в общих чертах. Предыдущее восстановление заняло от 1 до 5 миллионов лет, пока не был достигнут уровень, примерно соответствовавший былому биоразнообразию. Это является некоторым утешением для людей, которых волнует экология, пусть даже сроки не соотносимы с человеческой жизнью. Под «восстановлением», разумеется, имеется в виду количество, а не качество таксонов. Ибо все медленные подъемы, последовавшие за экологическими катастрофами минувшего, открыли новые миры и преобразовали экосистемы: в пример можно привести млекопитающих, которые заняли место вымерших в конце мелового периода динозавров. Итак, наиболее заметная часть нашего потенциального наследия — это не наша нынешняя деятельность. Это то, что восстанет из пепла. Кто будет следующим фениксом: индейка или орел? Этого нам уже не узнать. Однако можно поставить на то, что от некоторых из бесчисленных популяций крыс, рассеянных ныне по островам всего мира, произойдут весьма примечательные потомки.

Что касается наших межзвездных исследователей, которые возьмутся за изучение рудиментов земной стратиграфии и палеонтологии, то самое главное в экологической революции, сохранившейся в слоях, то, что она сама расставляет четкие указатели. Они располагаются в крупных осадочных последовательностях либо ниже, либо выше этого события: об этом вам могут сообщить фоссилии, и зачастую достаточно чуть ли не одного взгляда. Скажем, аммонит нетрудно опознать Даже школьнику, увлекающемуся геологией, после чего любознательный ребенок объявит, что найдены мезозойские породы, или (что уже немного сложнее) нуммулит, и тогда он назовет палеогеновый период. Итак, направляемый подобным образом исследователь сможет обнаружить само событие вымирания, после чего будет искать доказательства того, что именно произошло и почему. Именно этим занимаются сегодня палеонтологи, пытаясь разгадать тайны массовых вымираний конца пермского и конца мелового периодов. Это было бы разумным путем для наших будущих летописцев. Впрочем, прежде они могут увидеть слоях еще более явные признаки того, что на этой замечательной планете имело место нечто предосудительное.

Рифовый кризис

Сегодня за привязанность и симпатию экологов побороться с тропическими дождевыми лесами может еще один объект, в геологическом отношении более долговечный: коралловые рифы. Рифы сейчас в беде. Если они исчезнут, их гибель оставит в слоях Земли неизгладимый след — возможно, самое шокирующее из всех наших посланий будущему.

Подобно тропическим лесам, коралловые рифы — средоточие биологического разнообразия и продуктивности, которые на первый, да и на второй взгляд представляют собой обескураживающий парадокс. Ибо они занимают менее 1 % поверхности океана, но при этом дают прибежище большому количеству морских видов. Рифы переполняет жизнь, но существуют они только в бедных питательными веществами морях. И практически все видимые формы жизни это животные: кораллы, рыбы, морские слизни, моллюски. Так что же составляет основу этой могучей экологической пирамиды?

Парадокс объясняется двумя причинами. Первая — завидная эффективность переработки основных неорганических компонентов, таких как азот и фосфор, и здесь очевидны параллели с тропическим дождевым лесом, произрастающим на бедной тропической почве; можно также провести параллель с процветающей экономикой, где деньги постоянно находятся в обращении. Вторая причина подсказана растущим осознанием масштабов скрытой растительной жизни: частично это симбиотические одноклеточные водоросли, обитающие в тканях кораллов и обеспечивающие им питание в обмен на убежище, частично — нити водорослей, которые, не успевая вырастать, потребляются мириадами улиток, моллюсков и рыб. Это фотосинтезирующие водоросли, которые нуждаются в солнечном свете; следовательно, самая плодовитая часть рифа должна находиться в освещенном солнцем приповерхностном слое морской воды.

Рифы — изумительный экологический рай, но их геологическое значение заключается в том, что они — мощные производители известковых горных пород, или, проще говоря, известняка. Известковыми (то есть состоящими из карбоната кальция) являются скелеты кораллов, моллюсков, ракообразных и водорослей, которые потребляют ионы кальция и карбоната, растворенные в морской воде. Карбонат кальция производится в гигантских количествах, и риф может вырастать на несколько сантиметров в год. Рифы — самая быстрорастущая из всех известняковых сред, они важны и сами по себе, как производители горной породы, но главное — они определяют форму тех более обширных (и гораздо более широко распространенных) известняковых структур, которые носят название карбонатных платформ.