Земля после нас: Что расскажут камни о наследии человека?

С ростом урбанизации также становится все труднее различать следы, оставленные отдельными особями, и, как правило, лучший способ установить происхождение следа — связать конкретный след с конкретной особью. Например, некие мечехвосты около 100 миллионов лет назад угодили в смертоносную гипергалинную лагуну, которой суждено было впоследствии превратиться в южнобаварский зольнхофенский известняк, известный как место обнаружения археоптерикса. Они совершили своего рода последний предсмертный рывок, который дошел до наших дней в виде череды окаменелых следов клешней на поверхности известняковых напластований, ведущих к окаменелым трупикам самих несчастных мечехвостов. Установление такого рода связи всегда вероятнее в случае Робинзона (если бы он не пережил свою встречу с топкой отмелью), чем фермера Арчера.

Потерпевший кораблекрушение Робинзон, в сущности, вел себя так же, как динозавры в далекую мезозойскую эру. Он делал все возможное, чтобы выжить в жестоком мире, полагаясь лишь на свои инстинкты и мозги. Занимался собирательством. Охотился. Попутно с охотой и собирательством пытался найти себе тихое, удобное убежище. Его следы по большому счету ничем не отличаются от поражающих нас следов динозавров, например, в долине Пергатори в Колорадо или на поверхности песчаника на берегах острова Уайт. У человека всего две ноги, но представьте, сколько следов он может оставить в течение жизни. Прикиньте также, сколько нас на планете: через 50 лет, если все пойдет хорошо, нас будет д вместо 6 миллиардов. Вероятно, эта биомасса сопоставима с биомассой динозавров в любой отдельно взятый период их продолжительного существования. И эта биомасса оставляет мириады следов. Они, однако, легко смываются, так что уцелеет лишь крохотная часть наших следов ходьбы.

Фермер Арчер изменяет ландшафт и другими способами: он пашет и сооружает постройки — пристанище для себя и своей семьи. Здесь можно провести некоторые параллели с динозаврами. Было найдено несколько гнезд динозавров, например в пустыне Гоби или в вертикально стоящих слоях известняков, слагающих гору Святой Виктории на юге Франции, которая так покорила Сезанна, что он писал ее снова и снова. Но если фермер Арчер соорудил под своим домом дающий приятную прохладу погреб, то норы для жизни под землей, насколько известно, прорывал лишь один вид динозавров. Однако если мы рассмотрим вопрос в более широком масштабе и учтем уровень строительных навыков людей и их высокоразвитую способность к кооперации, то найдем гораздо больше аналогий.

Сегодня мало кто живет на изолированных островах. А в более развитых странах все меньше людей ведут правильную жизнь, занимаясь фермерством в сельской местности. Большинство из нас обитают в больших и малых городах. И здесь мы, все вместе, коллективно, превратились в гигантов. Гигантов в смысле производства человеческих ихнофоссилий, как по масштабам, так и по количеству. В настоящее время мы со все нарастающими темпами создаем примеры самых удивительных (и в далеком будущем, возможно, самых загадочных) потенциальных ископаемых следов, которые только имелись в истории нашей планеты. Пришло время рассмотреть наиболее уникальный, разнообразный и очевидный структурный вклад людей в земную геологию: городской слой.

Городские следы

Каковы будут первые ископаемые следы несомненно разумных организмов, обнаруженные нашими будущими летописцами? Следы, которые станут решающим доказательством того, что резкие нарушения в функционировании окружающей среды Земли были связаны с существованием разумных, организованных, хитрых, колониальных — и некоторое время процветавших — созданий?

Ясно, что большая часть осадочных отложений Земли имеет морское происхождение, что справедливо и для нашего собственного временного периода — того, который можно назвать антропоценом. С другой стороны, сами мы не являемся морскими существами: почти всю жизнь проводим и сооружения свои строим на суше. Так не будут ли первые непосредственные находки связаны с нашим кратким пребыванием в океанском мире (это могут быть выброшенные за борт бутылки и банки или даже целые кораблекрушения)? Возможно. Но эти доказательства были бы фрагментарными, частичными, дразнящими воображение. И конечно, их масштабы не соответствовали бы масштабам изменений окружающей среды, демонстрируемым слоями.