Земля после нас: Что расскажут камни о наследии человека?

Это изменение цвета настолько предсказуемо, что служит современным палеонтологам и геологам-нефтяникам своего рода палеотермометром отложений, который сообщает им, погружение на какие глубины и какой нагрев они испытали. По крайней мере некоторые из пластиковых артефактов человеческого производства в ближайшие миллионы лет должны претерпеть аналогичную цветовую трансформацию, а пластиковые стаканчики и бутылки из-под шампуня, заключенные в слоях, навсегда утратят первоначальную прозрачность. Последовательная смена цвета весьма полезна: это один из главных ключей к другой трансформации — подземному образованию нефти.

На глубинах около 2 км сложные макромолекулы органических веществ, возможно через десятки миллионов лет после погребения, распадаются на молекулы меньшего размера, как раз подходящего для образования крошечных капелек нефти; они перемещаются наверх и либо достигают поверхности, либо попадают в подземные природные резервуары углеводородов. Цвет пыльцы — геотермометр — сообщает геологам-нефтяникам, «созрели» ли породы, чтобы давать нефть, или уже «перезрели», и нефть распалась.

Для некоторой части пластикового мусора человеческой цивилизации это будет конечная стадия переработки. Независимо от того, оставят ли они после себя графитизированные углеродные призраки своей первоначальной формы или нет, немалая часть исходного материала распадется и сольется с гораздо более значительной массой углеводородов, производных от органического детрита (остатков водорослей и бактерий) в глинистых породах. Можно спрогнозировать появление в городском слое большого диапазона окаменелых пластиковых труб и бутылок, цвет которых будет варьироваться от бледно-желтого до коричневого и черного, в зависимости от того, насколько глубоко они были погребены. Другие пластмассы под воздействием жара и давления, возможно, полностью распадутся на составляющие их молекулы, которые будут мигрировать сквозь слои горных пород наверх, пока не уткнутся в какой-нибудь непроницаемый слой и войдут ничтожной долей в состав вновь формирующихся запасов нефти и газа. Образовавшиеся таким образом углеводороды, возможно, смогут снабдить энергией далекую цивилизацию, которая когда-нибудь, возможно, раскопает остатки наших городов (хотя наши будущие исследователи, вероятно, будут располагать более эффективными источниками энергии и не позволят себе столь бесцеремонно нарушать углеродный баланс целой планеты).

Дальнейшие пути развития

За 100 миллионов лет под землей может случиться многое. Есть множество потенциальных путей и сценариев. Одни пласты могут быть медленно погружены на глубину всего в несколько сотен метров, а затем так же медленно подняты обратно на поверхность, не подвергшись воздействию температур и давления, которые обусловливают образование нефти. В сущности, именно это и произошло с оксфордской глиной юрского периода в центральных графствах Англии (фактически это по-прежнему не более чем спрессованная глина, едва ли заслуживающая звания литифицированной глинистой породы: ее слои можно разделить пальцами, обнажая в изобилии содержащиеся в ней окаменелости).

Другие слои окажутся погребенными на глубине нескольких километров и превратятся в почтенную горную породу. Однако иные из них, как, например, напластования Альп, Гималаев и Андских Кордильер (многим из которых значительно меньше 100 миллионов лет), могут очутиться в складчатых поясах. Эти породы будут смяты, разбиты разломами и еще сильнее перекристаллизованы. Во внешних частях горных поясов, где глинистые породы становятся сланцами, а песчаники — кварцитами, осадочные текстуры и фоссилии (а следовательно, сюда могут войти и некоторые остатки сооружений, принадлежащих к городскому слою) все еще сохраняют узнаваемый облик. Однако, попав в центральную, самую глубокую часть горного пояса, где температура на глубине десятков километров поднимается до нескольких сотен градусов, породы полностью перекристаллизуются, превращаясь в кристаллические сланцы и гнейсы. В конечном счете часть породы начинает расплавляться, образуя мигматиты, а затем расплав отделяется и накапливается, формируя гранитные тела, которые снова медленно перемещаются к поверхности, оттесняя в сторону более твердые породы, лежащие на их пути. Любой город, который окажется в таком регионе — седьмом круге Ада, исчезнет навсегда, превратившись в полностью перекристаллизованные линзы расплавленной породы и следов изотопов. На этой стадии переработки от первоначальной идентичности города ничего не останется.