Земля последней надежды. Свиток 1. Дети конопатого бога

Они остановились около среднего изваяния – образ Одина был мастерски вырезан из могучего дуба, в толстом стволе дерева угадывались руки бога, а пальцы крепко сжимали тяжёлое длинное копьё, вроде тех, которыми Эрик и Дагфинн только что закололи коня – настоящий «кол в броне» с серебряными насечками и рунами вдоль втулки и на лёзе. А в чуть изогнутой кокоре наверху было вырезано лицо – длинная борода, хищно изогнутый нос, старческое лицо, морщинистое и мудрое, и глаз, который Один когда-то отдал в уплату за мудрость, чуть прикрыт наростом дерева.

Что-то негромко сказав на северной молви, Эрик поклонился изваянию и положил конское сердце к его ногам, рядом с прислонённым к дубовому стволу разукрашенным щитом. Горислава поклонилась тоже и вдруг на миг опять ощутила чьё-то присутствие – словно упал на неё взгляд кого-то огромного и могущественного. Поглядел, остановясь на миг, потом вдруг добродушно подмигнул и тут же растаял.

И почти тут же где-то в священной роще протяжно-заунывно завыл волк, и словно в ответ ему, сверху донеслось сдвоенное зловещее карканье.

Один принял жертву.

[1] Варяжье море (Волчье море) – Балтийское море.

[2] Свейское море – Ботнический залив.

[3] Агнянская земля – Англия. Исланд – Исландия.

[4] Корляжий – французский. От «корляг» – Каролинг. Паризия – Париж. Урманы – норвежцы, норманны.

[5] Крупнейший остров Аландского архипелага.

[6] Русала – Ротала, Острогард, славянский город в современной западной Эстонии, около архипелага Моонзунд.

[7] Фряжский – итальянский.

[8] Княгиня Рогнеда носила второе имя – Горислава. Обычно считается, что это имя означает «Горем славная», но здесь гораздо более правдоподобна этимология «Горящая славой».

Повесть 2. Право меча. Глава 1. Два лика Перыни

1. Кривская земля. Окрестности Плескова. Лето 1066 года, червень

Про новое полоцкое вторжение Мстислав на сей раз узнал вовремя – донесла сторожа с полоцкой межи. Всеслав снова шёл на Плесков вдоль берегов Великой, когда Мстислав, собрав свою дружину и совокупив дружины новогородских бояр, ринул впереймы вдоль Шелони. Он крепко надеялся успеть к Плескову раньше Всеслава и стать так, чтоб отрезать полоцкую рать от кривской земли, когда Всеслав снова сядет в осаду Плескова.

И успел.

То, что это было ошибкой, стало ясно уже около Плескова, когда в стан Мстислава прискакал Буян Ядрейкович.

Плесковский наместник вломился в княжий шатёр, не докладываясь, схватил со стола ендову с квасом – ненавистник пьяного питья Мстислав и сам не пил на походе хмельного, и воям своим не давал. Квас – и не более того.

– Буяне?! – только и выговорил изумлённый князь. – Ты откуда взялся?..

– А, – Буян невежливо отмахнулся, сделал несколько крупных глотков. – Беда, господине, Мстиславе Изяславич. В Плескове неспокойно, как бы к Всеславу не перекинулось городское вече.

Наместник снова припал к ендове, словно снаружи шатра стояла жара, невзирая на ночное время и проливной дождь.

– А чего же ты здесь тогда, наместниче? – вкрадчиво спросил Тренята. – Да ещё и с дружиной, наверное.

Буян утёрся и вскинул глаза на князя.

– Известно с дружиной, – хмыкнул он. – Да только не в том сейчас суть, княже. Всеслав совсем рядом.

– Где? – новогородский князь немедленно подобрался, словно рысь перед прыжком.

– До его рати с полверсты будет, не больше, – Буян растопыренной пятернёй отбросил со лба обвисший чупрун. – А то и меньше. Он идёт сюда.

На несколько мгновений в шатре пала полная тишина, князь и гридни оцепенело глядели друг на друга. Ни во что стала их хитрая задумка. Не собирался Всеслав осаждать Плесков.

– Побьём сегодня Всеслава – и Плесков удержим, – хрипло сказал Тренята. – Нет – не устоять бы и Буяну. Верно рассудил наместник.

Ещё с мгновение помолчали, потом Мстислав, крупно сглотнув, бросился к выходу, на ходу подхватывая со спинки походного стольца плащ.

И почти тут же ночь вне шатра взорвалась многоголосым воплем, в котором слышались и звяк железа, и бешеное конское ржание, и пронзительный ор людских глоток.

Стремительный – насколько позволяли дождь и раскисшая земля – удар Всеславлей дружины опрокинул передовую новогородскую сторожу. Ночь наполнилась криками и ржанием коней, суматошно метались жагры, где-то сбоку гнусаво ревел рог, созывая воев. Дружным натиском полочане прижали рассыпанную новогородскую рать к берегам Черёхи, мутная, вздувшаяся от ливня вода неслась быстрым потоком, отступать Мстиславу было некуда.

Ночной бой страшен. Страшен и тем, что не видно врага, и тем, что не знаешь, где свои. Страшен тем, что не можешь понять, кто сейчас перед тобой – ворог или друг. Страшен своей внезапностью.

Змеями свистели стрелы, проносились сквозь дождь всадники, скользя по грязи.

Всеслав и сам окровавил меч, свалил двоих заполошно мечущихся новогородских воев. Бой вертелся опричь, темнота рычала, звенела, ржала, орала.