Земля теней

– Да я-то не знаю, так люди говорят, вот и все. По крайней мере – так они говорят – вы должны это сделать, даже если и не хотите, правда, я не пойму, почему, потому как вы достаточно хорошенькая, чтоб выйти за кого угодно – так вот мне кажется.

Джоанна вспыхнула – а затем смертельно побледнела.

– Нечего краснеть! – самодовольно заявил Вилли. – Это я вам комплимент делаю, так-то.

– Люди говорят… какие же люди так говорят, Вилли?

– Да все – хоть бы и моя мамаша. Правда, она еще говорит, что вы окажетесь на песке, когда начнется отлив, как та акула, что слишком жадно гонялась за килькой, и что вы зря считаете себя самой умной и самой красивой. Но мамаше моей никогда не нравились симпатичные девушки, так что и внимания на нее нечего обращать, а на вашем месте, Джоанна Хейст, я бы вышел за него замуж, лишь бы им всем насолить, вот!

– Послушай, Вилли! – отвечала Джоанна, которая к тому времени была почти вне себя. – Если ты еще хоть слово скажешь обо мне и сэре Генри Грейвзе, я сойду и пойду пешком!

– Ну, честно сказать, эта старая кляча только спасибо вам за это скажет. Но я не пойму, чего вы раскипятились – я ведь просто на ваши же вопросы отвечаю. Сам-то я думаю, что все это так и есть, и вы хотите за него выйти, чтоб не остаться на песке, как эта… акула. Но ежели так – вам тем более нечего на меня сердиться.

– Я не сержусь, Вилли, совсем не сержусь, просто… ты не понимаешь… я не могу переносить такие слухи.

– Тогда вам лучше поскорее уехать из Брэдмута, Джоанна Хейст, потому как иначе переносить их вам – не переносить. Да я сам уж сыт ими по горло! – отвечал беспощадный Вилли, после чего погрузился в сосредоточенное молчание до самого конца поездки, лишь изредка прерывая его увещеваниями в адрес лошади и несильными ударами хлыста по крупу.

Наконец они добрались до Монкс Лодж и подъехали к боковому входу, где Джоанна поспешно выбралась из фургона и поспешила к двери для слуг…

Глава XIX Праведное негодование

Накануне похорон сэра Реджинальда мистер Сэмюэл Рок заявился в Монкс Лодж и был проведен в кабинет хозяина. Когда он вошел, мистер Левинджер заметил, что взгляд гостя угрюм, а бледно-голубые глаза сияют унынием – если здесь уместно говорить о «сиянии».

«Мне кажется, сердечные дела моего друга идут не слишком хорошо, – подумал мистер Левинджер. – Вряд ли он выглядел бы таким печальным из-за коровника…»

Тем не менее разговор начался именно с этого полезного строения.

– Ну, мистер Рок! – весело сказал мистер Левинджер. – Фундамент коровника еще не готов?

– Коровника, сэр? – отвечал Сэмюэл с горьким смешком. – Я пришел говорить вовсе не о коровниках. Я пришел говорить о том совете, который вы мне дали в отношении Джоанны Хейст!

– О да, помню-помню: вы ведь хотели на ней жениться, кажется? Ну и как?

– Я последовал вашему совету, сэр, к моему большому сожалению. Ибо теперь она не хочет иметь со мной никаких дел! Я даже зашел так далеко, что пытался поцеловать ее.

– Да? И что же?

– А то, сэр, что она меня оттолкнула, а потом наговорила того, что я предпочел бы забыть навсегда. Вот как дело было, сэр…

И Сэмюэл Рок рассказал всю историю своего провала от начала и до конца, так и не утратив угрюмого выражения лица.

– Ваш случай трудно назвать… многообещающим! – сдержанно заметил мистер Левинджер, стараясь скрыть свою досаду. – Однако, возможно, леди еще передумает. Самый темный час – перед рассветом.

– О да, сэр! – со странной мрачной уверенностью отвечал Рок. – Она передумает рано или поздно, я не сомневаюсь, и тогда я на ней женюсь. Только вот сердце свое она отдала другому – и этого уже не изменить.

– Что ж, если вам достанется все остальное, то сердцем, я полагаю, можно и пренебречь, мистер Рок. Сам по себе этот орган не слишком практичен, вы не находите? Могу ли я поинтересоваться, кто же тот самый «другой»?

– Я не пойму, чего вы раскипятились…

Сэмюэл укоризненно покачал головой.

– Хорошо шутить о сердцах, коли свое не болит, сэр, – я имею в виду, ежели сами вы никого не любите, а для меня Джоанна Хейст – вся жизнь. Что насчет того, другого – коли хоть половина дошедших до меня слухов правдива, то это капитан, то есть, сэр Генри Грейвз. Вы меня предупреждали насчет него, это я помню, и были весьма суровы, поскольку я тогда чересчур рассердился. Так вот, сэр, сердился я не зря, потому как его она любит, его – и меня поэтому ненавидит. О них с капитаном… то есть, с сэром Генри весь Брэдмут болтает.