Зеркала

— По легенде Бранн отдал себя этому миру, растворившись в туманах, его кровь с дождевой водой впиталась в землю, сделав ее священной. Вот в эту землю, — ухмыльнулся Кондор, указав пальцем себе под ноги. — В ту самую, на которой был основан славный город Галендор, первый оплот людей, наделенных Талантом. Кто-то верит, что не будь Бранна, никто из Двенадцати не захотел бы делиться ни знаниями, ни силой. Кто-то считает, что он слишком сильно полюбил этот мир и решил стать его частью. Так или иначе, — Кондор взял меня за руку, впервые с того момента, как мы снова оказались на улице, и утянул куда-то в сторону, выводя через одному ему заметный переулочек на тихую площадь с фонтаном-чашей посередине — конечно же, молчащим и полным снега. — Так или иначе в этом городе Бранна чтят выше остальных его братьев, пусть кто-то из них был сильнее, а кто-то мудрее его. Мы пришли.

Он показал рукой куда-то в сторону, и я посмотрела туда. Между домами, жавшимися друг к другу вокруг площади, была каменная плита, словно бы вросшая в землю, очень старая, с какими-то буквами и узорами, почти затертыми, заросшими мхом, высохшим и замерзшим. Плита была частью стены, более новой, высокой — я не смогла бы разглядеть, что за ней скрывалось.

Стена переходила в стену одного из домов, ничем, в принципе, не отличавшегося от десятка остальных. Его деревянная дверь была негостеприимно закрыта, но в фонаре, висевшим над крыльцом, горела свеча, очень ровно и ярко.

— Могила, — догадалась я и перевела взгляд на Кондора. Кондор попытался улыбнуться и покачал головой:

— Его могилы нет, есть только этот камень рядом с храмом. Нет, внутрь мы не пойдем, — он перехватил мой взгляд на дверь. — У местных жрецов есть свои ритуалы, и я не хочу им сейчас мешать. Если тебе интересно, за стеной скрыт спуск в Нижний город, — Кондор приобнял меня за талию и чуть подтолкнул в сторону стены. — Катакомбы здесь небольшие, но очень древние. Дай мне руку, — сказал он, словно бы не держал меня за запястье сам, и стянул с моей руки перчатку.

Прикосновение к камню обожгло кожу холодом, подушечки пальцев кольнули острые неровности, ногти неприятно царапнули тонкий слой наледи. — Не бойся, — мужская ладонь легла поверх моей, не давая одернуть руку. По сравнению с камнем, кожа Кондора сейчас казалась почти горячей. — Можешь закрыть глаза. Если доверяешь, конечно.

Я доверяла — не столько по собственному выбору, сколько потому, что выбора у меня не было. С закрытыми глазами было очень сложно не думать о чужой руке у меня на талии и о сократившемся до предела расстоянии — оно сейчас было настолько крошечным, что я чувствовала чужое тепло и запах, и даже дыхание, которое касалось моих волос.

— Вот поэтому я не берусь учить девиц, — с какой-то демонстративной усталостью сказал маг. — Вы в важные моменты думаете совсем не о том, о чем надо. У тебя все на лице написано, милая.

Мое лицо еще более красноречиво покраснело.

А потом я почувствовала, как руке, лежащей на камне, становится тепло. Пальцы словно бы оказались рядом с открытым живым огнем — не обжигающим, но согревающим. Я было дернулась от неожиданности, но мне не дали отстраниться.

— Говорю же, не бойся.

— Это что? — я открыла глаза: ощущение тепла никуда не делось, хотя внешне ничего не изменилось. Показалось только, что похожий на янтарь камень в одном из колец на руке Кондора, таком же, как и у его отца, слегка светился. Я моргнула.

— Почти чистая сила. Ее здесь так много, что хоть ладонью черпай и радуйся, — Кондор улыбался. — Если умеешь, конечно, и можешь справиться с таким потоком. Твоим управляю я. Сейчас немного потерпи.

— Что… ой! — мое запястье свело, будто бы я его перенапрягла, и тут же тепло поползло по руке вверх, почти обжигая ладонь — и почти не чувствуясь у локтя. Голова начала слегка кружиться, мир вокруг поплыл.

— Хватит с тебя, — Кондор развернул меня к себе и, сложив мои непослушные, едва гнущиеся пальцы в кулак, обхватил его ладонями — со второй своей руки он так и не снял перчатку. — Пользоваться не сможешь, но то, что подпортил Хозяин Зимы, немного восстановишь. Эй, Мари! Ты жива?

Жива я была, только мир вокруг все еще качался и плыл, и откуда-то издалека доносилось карканье — хриплое и грубое, похожее на смех.

Я еще раз моргнула и встряхнула головой.

— Жива, — я с сомнением посмотрела на руку, сжимая и разжимая кулак. — Зачем это было нужно?

Кондор протянул мне мою перчатку:

— Хотел показать тебе, с чем ты будешь иметь дело, если примешь предложение моего отца. Ну и восстановить тебя немного, раз уж мы здесь. Головокружение пройдет, — попытался он меня утешить. — В остальном ты даже в большем порядке, чем была утром.

Головокружение действительно проходило, я даже смогла задрать голову, чтобы посмотреть, как темно-серый камень стены выглядит на фоне бледно-серого зимнего неба, набрякшего снежными тучами. Птиц вокруг не было. Даже на фонтане.

— Получается, что Бранн — это тот из богов, которого выбрал ты? Почему?