Зеркала

Я быстренько села, как полагается примерным девочкам, и положила руки на колени ладошками вниз. Лин на это хихикнула и сказала, что я хорошо умею притворяться.

Некоторое время мы ещё сидели и я с примерным видом слушала всё то, что до меня пытались донести: придворную иерархию, основные виды взаимоотношений, особенности поведения на официальных мероприятиях ("Улыбаемся и машем, и улыбаемся, и ещё улыбаемся!" — я видела это именно так), кое-что об одежде, и…

— Я вижу, что достаточно, — Лин зевнула, явно утомлённая. — Предлагаю прерваться на обед.

* * *

С этикетом всё шло очень даже неплохо. Лин очень мягко поправляла меня в те моменты, когда моя иномирская суть выходила из-под контроля и я забывалась, вставляла в разговоре грубое словечко, ставила локти на стол или садилась на стул так, что у местных это могло бы вызвать шок или неодобрение. Впрочем, сама Лин относилась ко всем этим проявлениям "невоспитанности" легко — видимо, общение с иномирянками приучило её не удивляться.

А вот уроки танцев оказались для меня испытанием гораздо более тяжёлым. И дело было не в обаятельности Ренара. И даже не в моей, скажем, нелюбви к прикосновениям.

Дело было в том, что я — бревно.

Я просто не умела танцевать. То есть, у меня вполне неплохо получалось запоминать последовательность движений, которые показывала мне Лин, попадать в ритм, который она или Ренар отсчитывали, или в мелодию, которую кто-то из них напевал. Но когда на первом же занятии мне пришлось повторить вслед за Лин пару несложных движений — о, да зеркало, висевшее в зале, от стыда покраснело! К чести Лин — она сохранила серьёзное лицо и даже не улыбнулась на мои неуклюжие попытки скопировать её грацию.

А вот Ренар явно опоздал к раздаче самообладания:

— Мари-и-и, — разочарованно протянул он. — Вчера же всё было нормально. Чего ты такая деревянная?

Я понуро вздохнула. Говорить при Лин, что её присутствие заставляет меня чувствовать себя слишком человеком, было нетактично — и я промолчала. Надула щёки и упрямо пошла повторять то, что у меня не получилось.

Потом стало легче.

То, чему меня учили, было церемонными, продуманными придворными танцами, в которых, кажется, каждый вздох учитывался и следовал за определённым движением.

То есть, от тебя требовалось только знать эту последовательность и обладать минимальной грациозностью, чтобы в случае чего не оттоптать партнёру ноги — или вовремя увернуться, потому что дамские бальные туфельки шились из довольно лёгких материалов и явно уступали в прочности сапогам, носить которые бальный этикет требовал от большинства мужчин.

— Это всё так, — сказал Ренар, пока я обходила его вполоборота, относительно грациозно делая прощальный реверанс, — потому что половина светского общества просто не умеет танцевать. На празднике увидишь нормальное веселье, а не эту скуку!

— Может быть, не надо?

— Надо, котёночек, надо, — уверил меня рыжий бес. — И прекрати сутулиться, — он положил руки мне на плечи и заставил свести лопатки вместе. — Вот, так лучше. Меняем стратегию, я устал. Мари, пройдись по прямой отсюда до дальней стены и обратно.

— Зачем? — не поняла я и вытаращилась в сторону Ренара, который оставил меня и уселся на подоконнике рядом с Лин.

— Затем, что ты ходишь так, словно опаздываешь куда-то, — раздалось в ответ. Лин тоже хмыкнула, и я вспомнила её плавную походку и мягкие движения её юбки. Это было чертовски соблазнительно, если честно. — И руками размахиваешь, словно ты — мельница. Давай, давай, — он указал мне в ту сторону, куда надо было идти. — Мари, плечи!

Я снова свела лопатки вместе и попыталась сделать то, о чем меня просили.

— Святые чревоугодники, — проныл Ренар. — Мари, ты шатаешься, как пьяный матрос на палубе!

Я попыталась идти ровнее.

— В качку!

Я остановилась, снова ссутулилась и закатила глаза, демонстративно выдохнув:

— Это точно надо, а? Может, мы запугаем это ваше высшее общество варварскими иномирскими манерами?

— Интересная идея, — лукаво сказала Лин. — Но нам не подойдет.

— Почему же? — фыркнул Ренар, проследив с интересом за тем, как Лин артистично спрыгнула с подоконника и потянулась. — Кондор одобрит точно.

— Ой, Ренар, мужчинам не понять, — отмахнулась полуэльфийка, подходя ко мне и слегка приобнимая за плечи. От неё пахло чем-то тёплым и нежным, едва уловимым. Я почувствовала, что сейчас покраснею, и прикинулась удивлённой ветошью. — Вам обоим будет весело до невозможности, а вот девушке обидно. Вокруг столько красивых леди, а она играет роль невоспитанной замарашки.

Ренар с ленивым удивлением приподнял брови. Видимо, идея с варварскими манерами ему пришлась по душе. Мне, кстати, тоже, но в словах Лин все-таки была доля горькой истины: я никогда не считала себя настоящей красавицей, а на фоне местных жителей так вообще хотела бы спрятаться под кровать и не вылезать оттуда, чтобы не расстраиваться от собственной серости.

— Так что забудьте, — категорично бросила Лин. — И придумайте себе другое развлечение. Чтобы оно не задевало самолюбие человека, который ни в чём не виноват.

Сказала, как отрезала.