Читаем Зеркальной комнаты осколки полностью

Длинна железная дорога,На станциях — толчки и свет…Послушай же и ты немного,Что мне всего — семнадцать лет;Что я тебя — ничуть не знаю,Что ночь уже и нужно спать…Но мне — ах, блажь моя шальная! —Тебя так хочется обнять!А я, когда ты ходишь рядом,Раскачиваясь стуку в лад,Ловлю надеющимся взглядомХотя бы твой случайный взгляд!Но… близкая! Не замечаяМой верхнеполочный НП[4],Ты вновь скрываешься, скучая,В служебном крошечном купе.Вздыхаю я, печалю строки,Качается плацкартный мир.Вот рядом мы, в одной дороге,Но я в дороге — пассажир…

2.

…Летит состав, и там, где вечность,Огни проносятся назад.Лишь возле тамбура беспечноДва парня шаткие стоят.Ты им являешься — такая,Какую встретишь только раз!И оба, зенками моргая,Теряют дар сонливых фраз…Затем, опомнившись, заводятВелеречивый словоблудИ жеребцами хороводят,Тебя касаясь там и тут…Они развязанно-игривы,И им, конечно, наплеватьНа то, что юноша ревнивыйВсе это может наблюдать;Что он с отчаянной тревогойВникает в скользкую игру,Где ты дразнящей недотрогойВ свою ныряешь… конуру!И вновь выходишь, занятаяДля виду чем-то, и опять,Смеясь, кривляясь и болтая,Себя даешь приобнимать…Я отворачиваюсь молча,Дышу в немытое окно,Там искаженно, как от порчи,Мое лицо отражено́.И понимаю понемногу,Что глупо сердце обольщать,Что и в стихах немного проку,Что ночь давно и нужно спать.10.12.76 г.Поезд Симферополь — Ворошиловград.

В гостинице

Номер гостиницы.Сумерки за окном.Юность-бесстыдница,Хватит страдать, потом!Лучше мы влюбимся —Девушки к нам милы́…Лучше забудемсяСредь маскарада мглы.Видишь, на площадиСколько влюбленных пар?Сеется дождичек,Манит рекламой бар…Видишь, там весело!Нам ли с тобой скучать?Юность-ровесница,Выйдем-ка погулять!Там нахохочемся,Там я — стихи прочту!Ой, как мне хочетсяПоцеловать вон ту!..Ой же, как вымытымЖаждется подышать!Даже и вымокнем —Слезы не распознать…Выйдем на улицу,Бросим рублевый дом.Юность-распутница,Станем жалеть потом…Прочь из гостиницы!Спрячемся — под дождем!Юность-настырница,Хватит хандрить, идем!11.01.77 г.

На фото Р. Т

Все дороги впереди!Мне лицо твое, на фото,Говорит, что нам идтиВ удивительные годы!Были чаянья и болиВ нелюбимой стороне,Где без друга и без волиЯ топил себя в вине.Все прервато-перебито!Все осталось позади!Мне лицо твое открытоГоворит, что мы — в пути!16.01.77 г.

«Тревоги — мои товарищи…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия