Читаем Зеркальной комнаты осколки полностью

Сегодня мне — семнадцать с половиной…Под солнечным слабеющим дождемВ примолкшем окруженьи воробьиномСентябрь умирает за окном.Смотрю в него и до изнеможенья,Предчувствую крадущийся недуг.Тлетворно сентября повиновенье —Ни ропота, ни жалобы, ни мук!..Отчаявшийся, голосом неровнымПрошу его: «Очнись же хоть на миг!»Но глух он — отрешенный и бескровный, —От жизни остывающий старик!И взор мне застилает и щекочет,И голову склоняю я повинно!И сердце изнывающе не хочет,Чтоб умерли семнадцать с половиной!29.09.76 г.

Лету окаянному

«Месяц осенний, как грустному другу,Тянет мне хрупкую белую руку…», —       Горькие строки шепчу на крыльце.В зябком тумане небесного светаДорасскажу окаянное лето,       Точку не ставя в конце…30.09.76 г.

«Не грустно мне…»

Не грустно мне: уютом скрашен вечер,За шторами — осенняя метель;Там дождь и хлябь,                       там злой и темный ветер,А в доме мне — и пища, и постель…Каких же благ я более хотел?Душевная и мысленная негаСердечный убаюкивают ритм.Не нужно мне — ни друга, ни успеха,Тепло мне в одиночестве — от рифм!И я гитару трогаю за гриф.И льется очищающая песня,И чувствам от заветного — светло.Я стар и мудр. Мне все уже известно,Мне раньше всех изведать повезло:Ничтожнее всего на свете — зло!1.10.76 г.

Лето виноградное

Далекое мальчишеское лето,Где девочка с весенними глазами?Ты помнишь проплывавшие рассветыС бесшумными цветными облаками?Ты помнишь замечательные лозыИ гнезда молодого винограда —Над девочкою дымчатоволосой,Над мальчиком порывистого склада?Такое не забудется ресницам:Сокрытые узорными листами,Друг друга, как заботливые птицы,Кормили мы по ягодке — губами…Влюбленные, неловкие, смешные!..Те дети — чистоты не осквернили!Но вскоре их рассветы заревыеРаспутные ветра заполонили…Я в память, как изгнанник, укрываюсь —По ранним виноградникам блуждаю,И отроком блаженным улыбаюсь,И девочку свою обожествляю!..Но глупо это! Глупо это слишком!Ведь девушка с осенними глазамиЗабыла — и несмелого мальчишку,И лето с расписными облаками…2.10.76 г.

«Надолго меня отравит…»

Надолго меня отравитУгар опаленных дней —Не чад в голове оставит,А злые виде́нья в ней.Как совесть бы ни просила —От памяти не уйдешь.Я все расскажу, что было,И Правда повергнет Ложь!А ныне… Сгущает осеньСуровость законных туч.С усмешкою ветер бросилМне по́д ноги к воле ключ.Я знал, что бежать придется,Что серым залепит взор,Что бывшее не уйметсяНаращивать приговор.Со временем — злее будет,Нависнет гроза — плотней!Но жизнь, разразясь, остудитУгар обгорелых дней!..16.10.76 г.

Однокласснице

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия