Зеркальный человек

Короткий эскалатор доставил Мартина к турникетам. Тот приложил карту и заторопился к следующему эскалатору.

Бродяга, тяжело дыша, лег у его ног.

Второй эскалатор был высоким и крутым, и Мартин не видел, что там в конце.

Держа Бродягу за ошейник, Мартин чувствовал, как от вдохов натягивается кожа.

Они спускались, и навстречу им дул теплый затхлый воздух из тоннеля.

Механизм работал с таким звуком, будто что-то пережевывал.

— Скоро спустимся, — сказал Мартин — ему стал виден конец лестницы.

Он всмотрелся и понял, что внизу его кто-то поджидает.

До конца лестницы было еще далеко, и Мартин видел только две босые детские ноги в грязи.

Эскалатор полз вниз, над головой проплывала череда светильников на потолке.

Ребенок сделал шаг назад.

Раздался грохот и скрежет, на станции останавливался состав.

Мартин поднял Бродягу на ноги и велел ему приготовиться: сейчас они сойдут с лестницы.

Ребенок исчез.

Мартин понимал, что виной всему его болезнь, но никак не мог осознать, что мальчиков в действительности не существует.

Светящееся табло извещало, что следующий поезд прибудет через одиннадцать минут.

Мартин с Бродягой ушли в самую глубину безлюдной платформы и там остановились. Мартин присел на красный пожарный шкаф, а Бродяга улегся на пол.

Мартин оглядел пустую платформу.

По краю платформы, обозначая опасный участок, тянулась полоса из белых плит.

Услышав быстрые шаги босых ног, Мартин поднялся и обернулся, но никого не увидел.

От рельсов исходило тонкое электрическое пение.

На Мартина накатил страх.

Металлическое пощелкивание походило на тихий треск льда на озере.

Вспомнилось, как он лежал на животе посреди белой равнины и всматривался через прорубь в воду.

Два крупных гольца осторожно приблизились к поплавку из темноты и снова скрылись.

Задрожало стекло станционных часов.

До поезда всего четыре минуты, он вот-вот подойдет.

Оставив Бродягу лежать, где лежит, Мартин подошел к краю платформы и заглянул в темный изгиб туннеля.

Между стенами отозвались тяжелые шаги и звяканье ключей. Мартин прищурившись, взглянул в сторону эскалатора, но на платформе было пусто.

Может, кто-то прячется за автоматом с конфетами? Мартину показалось, что он видит плечо и изжелта-бледную руку, но он понимал, что ему, скорее всего, только кажется.

Глухой вибрирующий гул нарастал, мелкий мусор и пыль пришли в движение.

Мартин смотрел на свои ноги на краю платформы.

Внизу темно поблескивали рельсы, шпалы и камешки.

Мартин поднял взгляд. По ту сторону зияния, на грубой шероховатой стене темнела его собственная тень.

На ум пришли острые скулы и крепко сжатые рты мальчиков. У старшего сломана ключица, и плечо косо повисло.

Мартин подошел еще ближе к краю и снова заглянул в туннель. Далеко в темноте светилась красная лампочка.

Лампочка мигнула — кто-то на секунду заслонил ее.

Ритмичный стук усилился, приближался поезд.

Мартин снова взглянул на неровную стену. Тень показалась ему шире, чем минуту назад.

Внезапно от нее отделилась еще одна тень.

Мартин понял, что кто-то прятался у него за спиной, и не успел он обернуться, как кто-то сильно ударил его между лопаток, и Мартин полетел на рельсы.

Он упал на колени, выставив руки и до жгучей боли ссадив ладони о жесткие камни. Поднялся, повернулся, поскользнулся на гладком рельсе.

Прямо на него, гоня перед собой нечистый воздух, надвигался поезд.

Мартин попытался взобраться на платформу, но окровавленные ладони соскальзывали.

В ушах гремело, пол под ногами дрожал.

Мартин заметил желтую металлическую табличку «Провода под напряжением», поставил ногу на нее, оттолкнулся, перебросил тело на платформу и откатился в сторону. В ту же секунду рядом с визгом и скрежетом затормозил поезд.

74

Белая штриховка пролетала по дороге рядом с машиной, колеса гудели. Правая рука Йоны покоилась на руле. В солнечных очках отражалось летнее небо, мелькавшее сквозь верхушки ельника.

Судебно-психиатрическая клиника Сетер располагалась между Хедемурой и Бурлэнге, в двадцати милях к юго-западу от Стокгольма.

Пациенты отправлялись сюда со всей страны по приговору суда; сюда же ехали пациенты, требующие специального лечения.

Мартин подслушал, как Примус обсуждает с Цезарем убийство Йенни. От Ульрики полиции удалось узнать, что Примуса надо искать в «Орлином гнезде».

Йона успел провести всего один допрос, а потом Примус сбежал.

Примусу явно нравилось увиливать от вопросов и давать загадочные ответы.

Нарциссически высокомерный Примус считал, что контролирует ход допроса, и явно поджал хвост, поняв, что случайно проболтался.

Благодаря ему Йона получил первую ниточку, которая действительно может привести к Цезарю.

За последние шестьдесят лет ни суды, ни судебно-психиатрическая экспертиза не помещала человека по имени Цезарь ни в одну шведскую клинику.

И все же Йона понял, что Примус, говоря об Освенциме, имел в виду Сетер.

Не исключено, думал Йона, что все произошедшее «Орлином гнезде» стоило этой маленькой детали.

До допроса Цезарь был просто именем, но теперь Йона знал точно: этот человек когда-то лечился в Сетере.