Зеркало Кассандры

Ким обогнал Кассандру и встал перед ней. Он распахнул куртку, чтобы она непременно прочитала надпись на футболке. Надпись гласила: «Жить вдвоем значит разрешать проблемы, которых не возникло бы в одиночестве».

Кассандра Каценберг постояла в нерешительности и позволила Киму идти рядом

– ОК! Куда двигаем, Принцесса?

114

С ним у меня будут одни неприятности. Но я устала жить одна.

115

Из-за изгороди кирпичная пристройка под черепичной крышей, где жил директор интерната «Ласточки», казалась необитаемой.

– Он придет обедать в два часа дня, – сообщила Кассандра.

Парень-кореец тем временем занялся большой зеленой урной, стоявшей у входа.

– Что ты там делаешь? Нашел время в мусоре копаться!

– Раз любишь сложные слова, Принцесса, вот тебе одно в коллекцию, ты его наверняка не знаешь – гарбология, наука по изучению мусора.

Кассандра с недоумением уставилась на Кима.

– Люди могут выдавать себя за кого угодно, но отходы говорят о них правду. Поэтому они прячут их в черные пакеты. Обычно люди брезгают копаться в мусоре, но если мы хотим загнать в угол этого типа, нужно знать, что он из себя представляет. Будем внимательны.

Ким запустил руки в урну. По счастью, мусорщики еще не проезжали.

Кассандра стала помогать Киму. Никто не обращал на них внимания. Что еще делать бомжам, как не копаться в мусоре?

Ким в качестве археолога современности торжествующе извлекал артефакты.

– Так, напитки: шесть пивных банок и бутылка от виски в урне, которую опустошают каждый день. Можно сказать, он пьющий, этот твой директор.

Как я помню, от него и вправду пахло.

– Презервативов нет.

Ким вытащил картонную коробку.

– Питается замороженными полуфабрикатами, порция на одного. Еда подтверждает первоначальное впечатление: он живет один. Что касается вкуса: любит свинину, обертки от сосисок, ветчины, свиных ножек.

Кассандра протянула Киму пачку газет. Он быстренько их перелистал.

– Все о лошадях и бегах.

Ким расправил несколько смятых бумажек и внимательно их изучил. Лицо его осветилось улыбкой.

– Победа! Я нашел его слабое место. Это бухгалтерия!

Кассандра едва успела утащить Кима за дерево. Мужчина в плаще открыл дверь и вошел в пристройку.

– Он?

Кассандра кивнула. Ким лезвием перочинного ножа отодвинул защелку на калитке, они вошли и закрыли калитку за собой. На цыпочках вошли в дом, поднялись на второй этаж и вошли в спальню Пападакиса. Он лежал на постели одетый с закрытыми глазами.

Кассандра подошла к директору.

– Пора вставать, – шепотом сказала она.

Пападакис недовольно сморщился, словно во сне ему привиделось что-то крайне неприятное, потом приоткрыл глаза и узнал Кассандру. Запах пота и гнили, исходящий от одежды Кассандры, снова заставил его поморщиться. Он старательно протер глаза и приподнялся на локте.

– Ну надо же, пчелка вернулась, – насмешливо сказал он. – Не одна, а вместе с трутнем. Ты вернулась, чтобы поблагодарить меня?

– Чтобы получить информацию.

Филипп Пападакис поднялся.

– Об античной Кассандре? О неблагодарности?

Девушка схватила директора за лацканы и заговорила, глядя ему в лицо.

– О моей тайне и моем прошлом! Кто я такая, черт возьми! Что со мной сделали, чтобы я стала такой?

Пападакис молчал.

– Первое – моя фамилия! Второе – мои родители. И третье…

– Ты знаешь историю…

Кассандра снова вцепилась в директора.

– Хватит ходить вокруг да около! Я хочу знать, кто я такая. Почему я ничего не помню о своем прошлом и почему вижу будущее. Вы ведь знаете, да? Ну так говорите!

Филипп Пападакис отстранил от себя Кассандру, но Ким толкнул его снова на кровать.

– Мы в курсе ваших маленьких секретов, – прошипел он, показывая директору смятые бумажки из урны. – Мы знаем, что вы мухлюете со школьными финансами, присваиваете часть денег, предназначенных на питание и систему безопасности, и тратите их на скачки.

Директор сидел с безразличным видом, потом соизволил заговорить:

– Попробую познакомить вас с тем, что мне известно относительно вашей личной истории.

Они перешли в гостиную и уселись вокруг небольшого стола. Пападакис закурил, стараясь табачным дымом перебить запах свалки.

– Ваша мать была великим психиатром. Она специализировалась на проблемах и особенностях аутичных детей. Она обнаружила, что некоторые из ее пациентов обладают сверхспособностями. Она первая сформулировала закон: «В одном месте прибыло, в другом убыло». Поначалу министерство здравоохранения помогало ей в ее научных изысканиях. Общественность также интересовалась проблемами детей-аутистов.

Пападакис замолчал и с нескрываемым удовольствием курил.

– И что же? – задала вопрос Кассандра.

– Ваша мама продолжала углублять свои исследования. Она хотела найти доказательства своей теории.

– Какой теории?

– Она считала, что левая часть мозга подавляет деятельность правой.

– Не рассказывайте мне сказок! Хватит нести пургу! – занервничала Кассандра.

– Вы пришли за информацией? Ну так слушайте, а не нападайте, – оборвал ее Пападакис.

Он прав. Мне надо успокоиться.