Зеркало (СИ)

— Блять, Василь! Отъебись!

— А? Что ты сказал? — оглох на оба уха Васька.

Коснулся поцелуем (настоящим!) ушастых шрамов на обожженном виске (он так давно хотел это сделать!) и практически не почувствовал разницы с нормальной кожей. Выдохнул довольно и продолжил. Второй поцелуй. Третий. Перешел на гладкое заячье пузико щеки и…

— Я расскажу, расскажу! Только слезь с меня!

Васька вовремя уловил нарастающую панику в голосе распятого на постели парня, неохотно скатился с него и уставился в потолок, а Алекс восстановил дыхание, помолчал, явно собираясь с силами, и голосом раскаявшегося преступника сказал:

— Я убийца.

— Не смешно.

— А это и не шутка вовсе.

— Ты мухи не обидишь! Какой из тебя убийца?

— Самый настоящий. Я был за рулем машины, в которой погибла Настя. Мы были на вечеринке у друзей, потом поехали домой и… не доехали.

— Подробнее можешь рассказать?

— К сожалению, я мало что помню.

— Напился?

— Нет. Я же был моделью! Какой алкоголь?

— Ну… Я думал, звезды шоу-бизнеса жрут, че ни попадя, пьют всякую дрянь и без наркоты ни дня прожить не могут.

— Сказки это все, — улыбнулся Алекс. — Таким макаром долго не протянешь. Я занимался йогой по два часа в день, ел траву и диетическое мясо без масла, соли и специй, запивал их родниковой водой и мечтал о чизбургере, кусочке шоколадного торта и газировке.

— Жуть какая. Нахуй такая жизнь нужна?

— Ради того, чтобы стать знаменитостью.

— Ты своего добился.

— Да. У меня даже фанаты были. По всему миру, представляешь? Тысяч двести, не меньше. А мне тогда 19-ти не было!

— Постой, а сколько тебе сейчас?

— 21.

— Надо же… Я думал, тебе 16-ти нет. Только поэтому, кстати, и не приставал, — сказал Васька, не в силах молчать о том, что все сильнее распирало душу (на самом деле джинсы в паху, конечно, но это не принципиально), получил тычок в бок и на время успокоился. — Что было дальше?

— На вечеринке Настя не отходила от меня ни на шаг, обнимала всяко-разно и даже пару раз в губы поцеловала. Помню, я еще пошутил, мол, ты меня с Сашкой, что ли, перепутала? А она ответила, мол, нет, ты тот, кто мне нужен — любовь всей моей жизни.

— Я ее понимаю и готов подписаться под каждым словом.

— Не говори глупости, — поморщился Алекс.

— Это не глупости, ну да ладно, мы сейчас о другом. Она знала, что ты гей?

— Конечно! Мы с детства знакомы. Когда выросли, в старших классах школы даже эксперимент пару раз проводили.

— Какой такой эксперимент?

— Переспать пытались, чтобы меня от голубизны вылечить.

— Мне ревновать?

— Василь! Прекрати паясничать!

— Так ревновать?

— Нет!

— Ничего не вышло?

— Еще один вопрос на эту тему — я с тобой неделю разговаривать не буду!

— Прости-прости. Ты остановился на том, что твоя лучшая подруга тебя в губы прилюдно поцеловала.

— Да. Сашка увидел это и устроил скандал. Я попытался их помирить, но он сказал, что они сами разберутся, вручил мне свой бокал с соком и увел Настю мириться. В спальню, наверное. Я выпил сок, прошвырнулся по тусовке… и очнулся в больнице.

— Не понял?! — сел на постели Василий. — Как это ты очнулся в больнице?

— Так. В реанимации.

— Неожиданный поворот сюжета.

— Куда неожиданней все это было для меня, потому что в моей дырявой голове было пусто. Я не помнил ничего с того момента, как сел в кресло на террасе на вечеринке, чтобы отдохнуть. Впрочем, я и сейчас не помню.

— Как ты узнал, что произошло?

— Сашка пришел и рассказал, что мы с Настей сели в машину и уехали, но по дороге попали в аварию — врезались в припаркованный у обочины бензовоз. Осень, гололед, занос и все такое. Сашка мне снимки искореженных огнем машин показывал. Такое жуткое месиво — словами не передать! Настя умерла сразу, а меня сумели спасти.

— Я рад, что ты выжил.

— Я не рад, — свернулся клубком на постели Алекс. — Знаешь, что во всем этом самое ужасное?

— Что?

— Я не могу понять, какого черта сел за руль. Я ненавижу водить. Не умею, понимаешь? Путаю право и лево, забываю смотреть в зеркала и не вижу знаки. У меня даже прав нет, что уж про машину говорить!

— Тогда где ты ее взял?

— Это была Сашкина машина. Я ее угнал.

— Угнал? Ты?! Это даже теоретически невозможно!

— Сашка сказал, что я спер у него ключи и забрал тачку. Мерседес С180. Новехонький.

— Зайка, — улегся обратно на постель Василий. Погладил Алекса по плечу. Накрыл одеялом. — Тебе не кажется, что вся эта история — полный бред от начала и до конца?

— Кажется. Иногда я думаю, вдруг это мне просто приснилось? Тогда я встаю и иду к зеркалу, которое все расставляет по своим местам.

— Понятно.

— Василь, без зеркал отделять выдумки от реальности будет намного сложнее. У меня буйная фантазия, и если я буду слушать тебя и не буду видеть себя, то однажды, совершенно безосновательно, могу искренне поверить в то, что шрамы рассосались, ожоги затянулись, и я снова стал тем, кем был всю мою сознательную жизнь.

— Ослепительно красивым ангелом? Ты и сейчас такой.

— Блять, хватит врать! Сколько можно-то уже?!

— Я не вру! Я просто… немного недоговариваю.

— Немного?!

— Если на тебя справа смотреть, то ты по-прежнему идеален, так что нечего тут, понимаешь!