Жар под золой

Штормовой ветер облегчил мне работу — смел листву к стенам и живым изгородям; мне осталось лишь сгрести ее граблями в кучи и запихать в большие полиэтиленовые мешки. Раз в неделю приезжал грузовик из городского коммунального хозяйства и отвозил их на фабрику компостных удобрений. Ветер завывал в голых ветвях деревьев. Если зимой будет мало снега, работы поубавится, а если грянут морозы, то рыть могилы будет тяжко.

Только я собрался уходить, как в будку вошел пастор.

— Не дом, а проходной двор, — засмеялся я. — Один уходит, другой приходит.

— Отвезти вас домой? — спросил он. — Я на машине.

— Спасибо, господин пастор, не стоит. Я с удовольствием пройдусь.

Вкратце я рассказал ему историю, приключившуюся с Бюлером.

— Ну и что бы он делал с этим орденом, господин Штайнгрубер? Повесил бы на шею? Тогда еще не было орденов, а Большой крест за заслуги вряд ли бы ему сейчас нацепили. Да, эту историю я слышал от его покойной жены, я в то время еще был студентом, это она пекла для бедняг картофельные оладьи, картошки у них был полный подвал: шахтерские сады и огороды сплошь были засажены картофелем.

Поколебавшись, я спросил:

— Как вы думаете, господин пастор, можно ли кладбище, вернее, склеп использовать как убежище и теперь?

— Вполне возможно. Только зачем? Ведь сейчас другие времена.

На улице нам в лицо ударил ветер.

* * *

Франк выдвинул свою кандидатуру.

Выборы происходили в «Липе», Франка почти единогласно избрали председателем местной организации. Результаты голосования больше всех удивили самого Франка. Всеми уважаемый Баушульте, рекомендуя голосовать за кандидатуру Франка, подчеркнул, что именно в наше время важно, чтобы председателем был настоящий рабочий: это восстановит утраченное доверие. Хелен тоже выступила за Франка, хваля его за честность и старательность.

— Лотар, все с ума посходили, я председатель! — Франк поднес полный стакан пива к моему носу.

— Не прибедняйся, — ответил я и поздравил его по всей форме. Наверно, у меня был при этом довольно глупый вид. Я покосился на Паяца, стоявшего за стойкой, но он притворился, будто мой разговор с Франком ничуть его не интересует.

Франка чествовали даже те, кто не состоял в партии социал-демократов. Торжество было вечером в среду, вечер получился долгий и обошелся Франку недешево.

— За честь быть избранным приходится платить, — сказал он.

В первое из четырех воскресений перед рождеством Франк зашел к нам. Вид у него был такой, словно он собирался купить весь мир, дело оставалось за ценой.

Он интригующе оглядел нас:

— Знаете, что я сделал? Не отгадаете. Я сказал боссу «нет». Так точно, «нет». В четверг утром, еще с похмелья.

Хелен недоуменно смотрела на него. Я ей тогда не рассказал о нашем разговоре с Франком, не хотелось заводить с ней диспут на эту тему.

— Ну и как? — спросил я.

— У босса сперва отвисла челюсть, потом он захлопнул пасть и воссиял как майское солнышко. «Пожалуйста, — сказал он, — если не хотите ездить сверхурочно, не надо, почему вы не сказали мне об этом раньше? Если вообще не пожелаете больше сидеть за рулем, для вас найдется другая работа. В экспедиции, на погрузке, что вам по вкусу, пожалуйста».

— А ты? — спросил я.

— Как ездил, так и буду ездить. Не люблю топтаться на одном месте, скука. Но сверхурочно больше ни одного часу, все, и пошли они к... Знаешь, почему он меня не выгнал? Ну, подумай. Не может он выгнать председателя партийной организации, пусть даже местной, небольшой. Когда мы разговаривали с ним, он держал в руке газету, где были напечатаны мой портрет и заметка о том, что я прошел большинством голосов, только несколько было против. Он же не дурак. Понимаешь, если теперь кто-нибудь из наших начнет к нему придираться за его фокусы, он возьмет и скажет: а что вы, собственно, хотите, у меня работает даже ваш председатель.

— А как с Габи? — спросил я.

— С Габи?.. Может оставаться там, где сейчас.

Мы пили кофе и ели кекс, который испекла жена. На улице был ясный день, несмотря на то что уже начался декабрь, на деревьях кое-где сохранились листья. Вокруг дома я насыпал крысиного яду и поставил мышеловки; если верить старинной крестьянской примете, зима ожидалась суровая; мыши в моем саду, да и на кладбище так и шныряли. На прошлой неделе одна полевка даже пробралась в кухню и уселась перед холодильником. Я до сих пор еще слышу визг Хелен.

— Чем председатель должен заняться в первую очередь? — спросил Франк.

— Привлечением в партию новых членов, — ответила с улыбкой Хелен. — Ну и разумеется, пополнением кассы — это всегда производит благоприятное впечатление и сулит успех.

— Меня не спрашивай, Франк, я в твоем отряде больше не состою, — сказал я без сожаления.

— Не выдумывай, Лотар, ты всегда наш. Теперь снова будешь участвовать в собраниях как наблюдатель или просто как спутник своей жены, если тебе так больше нравится. Потом скажешь мне, что я, как председатель, неправильно сделал... С порядком ведения собрания никак не могу освоиться... Будешь надзирать за мной.